Анти-Солженицын. 200 лет как жизни нет. Ч.2
09.06.2009 ВТОРНИК 00:00
АНТИ-СОЛЖЕНИЦЫН. 200 ЛЕТ КАК ЖИЗНИ НЕТ
АНТИ-СОЛЖЕНИЦЫН.
ДВЕСТИ ЛЕТ КАК ЖИЗНИ НЕТ
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Д-р Глейзер, Семён
Доклады “Дома учёных”, Выпуск 12, Гамбург
* * *
ANTI-SOLSCHENIZYN.
ZWEIHUNDERTJAHRE OHNE LEBEN
TEIL 2
Dr. Gleizer, Samoil
* * *
HAMBURG
2004
"...НЕ СЛЕДУЕТ УПУСКАТЬ, ЧТО ТАКАЯ КРУГОВАЯ АДАПТАЦИЯ ПОЧТИ НИКОГДА УЖЕ НЕ ИМЕЕТ ВОЗМОЖНОСТИ ПОГРУЗИТЬСЯ В САМУЮ ГЛУБИНУ ТРАДИЦИИ И ИСТОРИИ КОРНЕВОЙ НАРОДНОЙ ЖИЗНИ".
"...НЕ СЛЕДУЕТ УПУСКАТЬ, ЧТО ТАКАЯ КРУГОВАЯ АДАПТАЦИЯ ПОЧТИ НИКОГДА УЖЕ НЕ ИМЕЕТ ВОЗМОЖНОСТИ ПОГРУЗИТЬСЯ В САМУЮ ГЛУБИНУ ТРАДИЦИИ И ИСТОРИИ КОРНЕВОЙ НАРОДНОЙ ЖИЗНИ".
Александр Солженицын.
"Двести лет вместе". Часть II, стр. 14.
В умопомрачении
Разговор о евреях и их сути поднялся до заоблачных высот во второй книге Солженицына "Двести лет вместе". Об этом может свидетельствовать вышеприведённый отрывок, взятый в эпиграф.
Действительно, как это "круговая адаптация" не может "погрузиться в глубину"? Она что, как автомобильная шина, пустая внутри? Но, осторожно, здесь мудрость, не всякому дано это понять. И глава, зачинающая собой вторую книгу знаменитого писателя, также озаглавлена загадочно: "В УЯСНЕНИИ". Не вполне по-русски, но зато - мудро. Но, главное, это, конечно, суть размышлений автора.
А суть заключается в том, что автор, препарируя всё те же две еврейские энциклопедии, дореволюционную и современную из Израиля, а также статьи некоторых легкомысленных еврейских авторов, пытается ответить на вопрос: кто такие евреи. Сами евреи, авторы упомянутой литературы, вносят лишь путаницу в этот вопрос, не давая никакого ответа. Это и вынудило Солженицына самостоятельно заняться исследованием: кого можно считать евреем, а кого - нельзя.
Перечисляются и анализируются все варианты: по маме, по Галахе, по духу, по вере, по плоти, по крови, по убеждениям, по "племенной верности и универсализму", по богоизбранности, по уникальности, и другие. Забыты только такие признаки, как "по форме носа" и "по пятому пункту".
Писатель так и не находит внятного ответа на вопрос, засыпав нас, читателей, на всякий случай, ворохом цитат. Русского учёного Илью Мечникова, перешедшего в христианство, он не склонен, например, считать евреем. Равно как не намерен автор считать евреем и Бориса Пастернака: "А ГЛУБИННАЯ ПОДЛИННОСТЬ ЕГО ЕВАНГЕЛЬСКИХ СТИХОВ - НЕ ОСТАВЛЯЕТ ВОПРОСОВ О ПРИБЕЖИЩЕ ЕГО ДУХА". Ну тут мы никак не можем согласиться с писателем, ведь в нашей песне поётся совсем другое: "Пастернак и сельдерей - вся трава сплошной еврей..."
Разумеется, вопрос о принадлежности к евреям давно "решен" нацистами и советским партийно-КГБшным аппаратом - через "пятый пункт" анкеты. И при этом не играло никакой роли, что думает о своей этнической принадлежности сам "кандидат в евреи» или «кандидат на выход из еврейства".
Действительно, большой ясности тут нет и поныне, но непонятно, зачем автор всё это пытается разобрать - строго говоря, к теме "совместной жизни русского и еврейского народов" это не имеет отношения. Это ближе, скорее, к кампании "раскрытия псевдонимов" в сороковые - пятидесятые годы. На самом деле проблема сложнее, чем это представляет себе писатель.
Теоретически, евреем может стать каждый, принявший иудаизм. Таковы были хазары, упоминаемые в первой книге писателя как "исконные враги славянских племён". Таковы современные эфиопы - фалаша, индийская народность бнай-манаше. Пишущий эти строки знает лично нескольких настоящих немцев, граждан Германии, рожденных в христианстве, и добровольно перешедших в иудаизм. Теперь они занимают видные места в руководстве еврейских общин Севера Германии.
Если следовать логике Солженицына, готового не считать евреем еврея, перешедшего в другую веру, в христианство, например, то тогда следует считать неевреями и всех евреев, перешедших в атеизм, ведь атеизм - тоже религия. А таких было абсолютное большинство из тех, о ком, собственно, и повествует книга "Двести лет вместе", особенно её вторая часть.
Так, начальник расстрельной команды, казнившей царскую семью, некто Я.Юровский, единственный там еврей, был, оказывается, и не евреем вовсе. Он ещё в 1904 году перешёл в лютеранство, т.е. стал христианином. А ближе к революции, видимо, вообще стал атеистом /С.Резник. Вместе или врозь? Заметки на полях книги А.И.Солженицына. М., "Захаров", 2003, стр. 406/. А раз они были атеисты /все евреи-революционеры были атеисты/, то значит они были уже и не евреи вовсе. Тогда и писать книгу было незачем... Писатель запутался сам и запутывает нас, читателей, своими изысканиями: получается, что вместе жили русские и неевреи...
Чтобы помочь ему выпутаться из этого логического тупика, мы можем предложить встречный вариант решения: все русские - евреи, а все евреи – русские... Итак, по порядку.
Религиозные евреи празднуют день обрезания каждого младенца мужского пола на восьмой день после его рождения.
Религиозные русские празднуют день обрезания одного младенца мужского пола на восьмой день после его рождения.
Этот младенец -Иисус Христос.
Как известно, Иисус был крещён в 30-летнем возрасте, а в младенчестве был обрезан по иудейскому канону. Этот старый религиозный предрассудок его родителей можно было бы давно забыть, но православная церковь и поныне придаёт ему важное значение для всех русских людей. Так, Православный календарь на 2000 год пишет о празднике под названием "Обрезание Господне" следующее: "...На восьмой день после рождения Христа над новорождённым был совершён древнеиудейский обряд обрезания. Ему дали имя - Иисус. В христианстве этот обряд заменён таинством крещения - <<духовным обрезанием>>, освобождением от грехов. Епископ Феофан Затворник сравнивал праздник обрезания с <<обрезанием сердца>>, когда отсекаются страсти и похотные расположения" /Православный календарь - 2000, СПб., Невский проспект, 1999, стр. 24/. Когда же празднует церковь, а с ней и все верующие русские православные люди, этот праздник? На то и календарь, чтобы все даты были точны. Поскольку Рождество Христово выпадает на 25 декабря, то Обрезание Господне приходится точно в ночь на 1 января. Вот что, оказывается, праздновали мы все в Новогоднюю ночь!... Для атеистов это был и есть обычный праздник Нового года, а для верующих православных-- Обрезание Господне... И ещё удивительный факт: эра от Рождества Христова на самом деле началась не от его дня рождения, а от дня его - Иисуса - обрезания: с 1 января первого года новой эры, а не от 25 декабря первого года до новой эры...
Специально для этого праздника в церкви и по сей день читается соответствующая молитва: "...Величай, душе моя, по закону плотию обрезавшегося Господа" и "...Иже во осмый день плотию обрезатися изволивый Христос..." /Православный церковный календарь на 1985 год.Изд. Моск. Патриархии, М., 1985, стр. 7/. То-есть, Иисус, как Господ, воспринимается и почитается русской церковью именно как религиозный еврей.
Не менее великий Фридрих Энгельс написал в своё время много работ, вошедших в "сокровищницу марксизма-ленинизма", однако одна его работа стоит особняком. Она анализирует "Откровение святого Иоанна Богослова", более известное как "Апокалипсис", последнюю из книг Нового Завета. Вот что писал классик: "...Автору никогда и нигде не приходит в голову называть себя или своих единоверцев /т.е. христиан - С.Г./ иначе, как - иудеями". И далее: "...При явлении святых перед престолом господним сначала идут 144 000 евреев по 12 000 от каждого колена, и только потом следует бесчисленная масса язычников, обращённых в это обновлённое иудейство" /Ф.Энгельс. К истории первоначального христианства. М., Политиздат, 1980, с.15/. Это "обновлённое иудейство" и есть русская православная церковь. Как мы уже упоминали в первой нашей брошюре на эту тему /С.Глейзер. Анти-Солженицын. Двести лет как жизни нет. Брошюра №156, NeueZeiten; Доклады "Дома ученых", Вып. 6, 2003, Гамбург, стр. 11/, церковная Библейская Энциклопедия еще в 1891 году объединяла понятием "Израиль" всех русских православных людей. Такое представление о сути православия остается и сегодня. Ну а каждый "Израиль" непременно должен иметь и свой "Иерусалим". Так и русский "Израиль" имеет свой "Иерусалим", и поныне стоящий на Красной площади, рядом с Кремлём в Москве. Это - построенный ещё по приказу Ивана Грозного знаменитый Храм Василия Блаженного... Вот рассказ о нём в интервью митрополита Владимира газете "Аргументы и факты" /№ 17, 2003/.
Вопрос: "Вы сказали, что даже известный всему миру храм Василия Блаженного на Красной площади - народное представление о Небесном Иерусалиме. Что такое Небесный Иерусалим?"
Ответ: "Созданный православным вдохновением благочестивых русских мастеров собор Покрова на Рву, иначе называемый храмом Василия Блаженного, - это одно из самых ярких воплощений славянского духа. А в Священном Писании имя Небесного Иерусалима прилагается к Царствию Божию - вечному царству добра, света и красоты. И лишь духовный слепец /! - С.Г./ может не видеть, что православие, явленное в таких формах, как воплощённая мечта о Небесном Иерусалиме, было основой не только русской культуры, но и российской государственности /!-С.Г./. Не знающий православия никогда не постигнет смысла российской истории...".
Вот так, ни больше, ни меньше. Не сомневаемся, что и наш автор, Солженицын Александр Исаевич, как истинно верующий русский православный человек, всецело принадлежит к этому "Израилю", к этому "иудейству", к этому "Иерусалиму"...
Так что тут трудно сказать, кого можно считать евреем, а кого - нет. Вопрос запутался настолько, что слово "еврей" из обозначения этнической принадлежности превратилось в кличку, иногда хорошую, иногда плохую /ср. обзывательства: "сам - еврей", или "от еврея -слышу!"/. Все эти размышления, сопутствующие книге "Двести лет вместе", волей - неволей приводят к выводу: нет русских и нет евреев, вынужденных, согласно книге, жить вместе. А есть один общий народ, ибо каждый русский - есть еврей, а каждый русский еврей - есть русский... И это тоже никак "не следует упускать"...
Февраль: не "ища", но "спеша"
В главе, посвящённой Февральской революции, писатель никак не комментирует сам факт её наступления в России. Он её, революцию, видимо воспринимает случайным, почти стихийным, природным бедствием. И опыт написания им первой книги "Двести лет вместе", похоже, ничего к этому не прибавил. История родной России остаётся для писателя полной загадкой. Единственное, что он видит - евреи, слишком много евреев...
А между тем, революция в стране назревала уже давно. И декабристы были первой её попыткой. Вот,что пишет о созревании революционной ситуации историк П.Н.Милюков, лидер партии кадетов и министр Временного правительства: "С конца ХVIII столетия, было очевидно, что конфликт старой государственности с новыми требованиями есть лишь вопрос времени. Под углом этого грядущего конфликта складывалось всё мировоззрение русской интеллигенции, по крайней мере шести последних поколений" /П.Н.Милюков. История второй русской революции. Минск, изд. Харвест, 2002, стр. 15/.
Но что нам мнение интеллигенции, пусть даже и на протяжении 6-ти поколений: образованщина - она и есть образованщина... Вот и газеты тех дней писателем осуждаются за их ликование по поводу свержения царизма: "А ЗАТЕМ ОНИ /газеты практически всех направлений - С.Г./ ВЫСТУПИЛИ С ТРУБНЫМ ГЛАСОМ, МЕНЕЕ ВСЕГО ЗАДУМЫВАЯСЬ ИЛИ ИЩА ЖИЗНЕННЫЕ ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ПУТИ, НО НАПЕРЕБОЙ СПЕША ПОНОСИТЬ ВСЁ ПРОШЕДШЕЕ".
Отчего же "менее всего задумываясь"? - должно тут возразить. Как раз наоборот. Всё общество тех февральских дней искало новые "жизненные пути", дружно отрекаясь от отжившего, потерпевшего полное банкротство старого режима. Самодержавие, защитником которого снова и снова выступает Солженицын, это не просто обидная кличка или ругательство в адрес царя и его окружения. Самодержавие - это определённный тип государственного устройства, не выдержавший проверку временем и сметённый историческими событиями.
Четыре государственные Думы - первые попытки парламентаризма - просили, требовали у царя разрешения формировать правительство, ответственное перед парламентом. Это должно было бы означать, что Дума формирует и контролирует исполнительную власть. И при необходимости отправляет его в отставку. А не наоборот, когда правительство разгоняло Думу и назначало, или не назначало, новые её выборы. Царь на это никак не собирался идти. И в результате исполнительная власть - министры и госаппарат - назначались и заменялись лично государём-императором. Таким образом, судьба огромной страны на десятилетия вперёд оказывалась в руках одного, достаточно случайного человека. Хорошо, если государь родился и вырос умным и ответственным гражданином своей страны. А если нет? Тогда все 150 миллионов граждан страны должны были терпеть чудачества, слабоволие и некомпетентность случайного лица? И это в XX веке? Так понимает Солженицын "истинно русскую государственную идею"?
Это хорошо, что Николай Второй любил свою жену. И все назначения - от премьер-министра и ниже в правительстве и госаппарате делал только в согласии с ней.
Это хорошо, что его жена, царица Александра Федоровна, она же Алиса Виктория Эллен Луиза Беатриса Гессенская, очень любила болезненного ребенка - наследника престола.
Это хорошо, что в глухой Сибири нашёлся "святой старец" Григорий Распутин, который смог врачевать царственного младенца.
Но это очень плохо для государства, когда все приказы, назначения, распоряжения по линии "вертикали власти" исходили в конечном счёте прямо от малограмотного и не вполне нормального "святого старца". Свидетельствует очевидец тех дней П.Н.Милюков.
"Отъезд царя на жительство в ставку /как главковерха/ выдвинул оставшуюся в Петрограде императрицу, посредницу и средоточие всех <<безответственных>> влияний. Министры, желавшие укрепить свое положение, начали ездить к императрице с докладами. Шайка крупных и мелких мошенников и аферистов окружила царицу и пользовалась своим влиянием, чтобы за денежную мзду обходить закон и доставлять частные изъятия и льготы: назначение на должности, освобождение от суда, от воинской повинности и т.д." /Милюков, стр. 25/. И далее в том же духе: "Министерские назначения всё более теряли политическое значение... Один за другим появлялись, пройдя через переднюю Распутина, или <<бывшие>>, или никому неведомые политические люди, проходили, как тени, на своих постах... и уступали место таким же, как они, очередным фаворитам придворной шайки" /Милюков, стр. 27/. Итак, власть оказывается неподконтрольной вообще никому, кроме Распутина. Вот это и есть самодержавие - абсолютная власть ничтожного проходимца.
Вспомним, страна уже три года как вела тяжёлую войну против внешних врагов: Германии, Австро-Венгрии, Турции. И министерско-генеральская чехарда, устроенная Распутиным и сотрясавшая самые верхи государства, никак не способствовала сплочению всех сил и слоёв русского общества, равно как и успехам на фронте. И недаром "расшаркивался" Милюков, новый министр иностранных дел во Временном правительстве: "До сих пор нам приходилось краснеть перед нашими союзниками за наше правительство... Россия лежала мертвым весом на деле союзников". Солженицын приводит его слова с явным осуждением, а между тем Милюков был абсолютно прав. Да и союзники приветствовали революцию, ибо понимали, что с таким бездарным руководством, каковое имела Россия в лице клики Николая и его "семьи", эта страна не в состоянии реально вести войну против общего врага. Это подтверждает и сам Солженицын. "МИРОВОЙ ЖЕ ОТКЛИК, У СОЮЗНИКОВ, НА ФЕВРАЛЬСКУЮ РЕВОЛЮЦИЮ БЫЛ В ТОНЕ ГЛУБОКОГО УДОВЛЕТВОРЕНИЯ, У МНОГИХ – ВОСТОРГА, НО ОН ПОДДЕРЖИВАЛСЯ БЛИЗОРУКИМ РАСЧЁТОМ: ЧТО ТЕПЕРЬ-ТО РОССИЯ СТАНЕТ НЕСОКРУШИМА В ВОЙНЕ".
Интересно, что государственная система обеспечения фронта очень быстро развалилась и её роль фактически взяло на себя добровольческое земское движение, из среды которого и вышла партия кадетов вместе с Милюковым, Набоковым и др. Вот и возникает вопрос: а кто был истинным патриотом России в те дни: Николай, царица, Распутин и назначаемые ими "по блату" премьеры, министры, губернаторы, генералы, или та же кадетская партия, в Феврале фактически возглавившая правительство и страну. По логике Солженицына – несомненно "семья" и "блатные"...
А между тем, "семья" и "блатные" вели за спиной воюющей России какие-то контакты с врагом – Германией. "Ходили слухи о германофильских связях Штюрмера /премьер-министра России – С.Г./ и каких-то тайных сношениях его агентов помимо послов за границей. Всё это при общеизвестной склонности правых кругов к сближению с Германией и к возможно скорому выходу из войны из страха перед грядущей революцией... Слово «измена» стало передаваться из уст в уста, и об этом было громко заявлено с кафедры Государственной думы" /Милюков, стр. 28/. Вопрос к писателю-патриоту Солженицыну: а патриотично ли это поведение царя и его клики? И далее, снова свидетельствует Милюков.
"Имена членов придворного кружка с именем императрицы во главе были произнесены 1 ноября /1916 г./ с думской трибуны пишущим эти строки /т.е. П.Н. Милюковым – С.Г./. Перечисляя один за другим все главнейшие шаги правительства,... оратор /т.е. сам П.Н. Милюков/ при каждом случае спрашивал аудиторию: «глупость это или измена?»... аудитория своим одобрением поддерживала вторую /альтернативу/. Речи ораторов этого дня были запрещены для печати... Общественное мнение единодушно признало 1 ноября 1916 года началом русской революции" /Милюков, стр. 30/.
Опять же, в полном несогласии с Солженицыным, российское общество склонялось всё более к мысли о необходимости свержения самодержавия. "Вначале тайно, а потом всё более открыто начала обсуждаться мысль о необходимости и неизбежности революционного исхода" /Милюков, стр. 23/. Этот исход мыслился как революция сверху, своего рода дворцовый переворот. Появились тогда и первые будущие герои, готовые на самопожертвование в деле устранения царя и его окружения насильственным путем. Генерал Крымов, будущий участник Корниловского мятежа, "был самоотверженным патриотом, который в начале 1917 г. обсуждал в тесном кружке подробности предстоящего переворота. Его осуществление намечалось уже в феврале" /Милюков, стр. 32/.
Февраль: как это было на самом деле
Однако переворот "сверху" опередила революция "снизу". Народные волнения в Петрограде быстро переросли в восстание. Как отмечает П.Н.Милюков, общественность была убеждена, что "...вместо того чтобы ожидать революцию, правительство предпочтёт... вызвать её искусственно и расстрелять её на улице. Рука департамента полиции, несомненно, замечалась в забастовках, не прекращавшихся на петроградских фабриках, и даже в студенческих волнениях" /Милюков, стр. 35/. Но восстание победило бескровно.
И общество, готовое к революции, восприняло её как давно ожидавшееся событие. Вот свидетельства другого очевидца, генерала А.И.Деникина, впоследствии руководителя Добровольческой белой армии в гражданской войне. Он рассказывает, как председатель Государственной думы Родзянко обратился к царю с "просьбой об отречении" от престола. "Как известно, все главнокомандующие присоединились к просьбе Родзянко" /А.И.Деникин. Путь русского офицера. Очерки русской смуты. М., Вагриус, 2002, стр. 148/. "Просьбу", по свидетельству Деникина, поддержали командующие всеми фронтами: вел. кн. Николай Николаевич, генералы Рузский, Эверт, Брусилов, Сахаров и др. Николай Второй недолго колебался - столкнувшись с дружным неприятием себя со стороны высшего генералитета страны, он отрёкся от престола.
"Перед отречением император подписал два указа - о назначении председателем Совета министров кн. Львова /т.е. о назначении Временного правительства - С.Г./ и Верховным Главнокомандующим великого князя Николая Никовлаевича" /Деникин, стр. 149/. Так рутинно закончило свои дни самодержавие.
"Русская революция была <<мирная и бескровная>> в своём начале главным образом вследствие двух причин: бесспорного для всех слоёв и всех политических течений отрицательного отношения к старой самодержавной власти, не нашедшей в решительную минуту ни одного защитника, и столь же бесспорного в те первые минуты положительного отношения к Государственной думе и к её деятелям, взявшим в свои руки руководство переворотом" /Милюков, стр. 51/.
А вот как восприняла революцию в Петрограде русская армия на фронтах.
"Армия тогда была послушна своим вождям. А они - генерал Алексеев, все главнокомандующие - признали новую власть. Вновь назначенный Верховный Главнокомандующий, великий князь Николай Николаевич, в первом приказе своём говорил: <<Установлена власть в лице нового правительства. Для пользы нашей родины я, Верховный главнокомандующий, признал её, показав тем пример нашего воинского долга. Повелеваю всем чинам славной нашей армии и флота неуклонно повиноваться установленному правительству через своих прямых начальников. Только тогда Бог нам даст победу>>" /Деникин, стр. 144/. И, в соответствии с изменениями в стране, все войска были заново приведены к присяге. Вот как звучит текст новой присяги: "...Обязуюсь повиноваться Временному правительству, ныне возглавляющему российское государство, впредь до установления воли народа при посредстве Учредительного собрания" /Деникин, стр. 147/. Таким образом, революция свершилась и в стране временно, до Учредительного собрания, установилась республиканская форма правления - Временное правительство. Таковы факты.
А теперь - о евреях в "Феврале". О них писатель сообщает: "...НЕТ, ФЕВРАЛЬСКУЮ РЕВОЛЮЦИЮ - НЕ ЕВРЕИ СДЕЛАЛИ РУССКИМ, ОНА БЫЛА СОВЕРШЕНА, НЕСОМНЕННО, САМИМИ РУССКИМ. И МЫ САМИ СОВЕРШЛИ ЭТО КРУШЕНИЕ: НАШ МИРОПОМАЗАННЫЙ ЦАРЬ, ПРИДВОРНЫЕ КРУГИ, ВЫСШИЕ БЕСТАЛАННЫЕ ГЕНЕРАЛЫ, ЗАДУБЕВШИЕ АДМИНИСТРАТОРЫ, С НИМИ ЗАОДНО ИХ ПРОТИВНИКИ - ИЗБРАННАЯ ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ, ОКТЯБРИСТЫ, ЗЕМЦЫ, КАДЕТЫ, РЕВОЛЮЦИОННЫЕ ДЕМОКРАТЫ, СОЦИАЛИСТЫ И РЕВОЛЮЦИОНЕРЫ... И ИМЕННО В ЭТОМ ШЛА К НАМ ГИБЕЛЬ". Одним словом, всем досталось "на орехи" от нашего высшего судии... Но вот вопрос: а как же "жизненные государственные интересы", о которых писатель столь горячо пёкся несколькими страницами ранее? Ведь он там считал, что их представляют только царь и его клика? Ответа нет, концы не сходятся с концами. Похоже, писатель не знает, что и сказать: кто всё-таки был прав в те февральско-мартовские дни. Он не знает что сказать, но - говорит. И говорит подробно, обстоятельно, пространно... Единственный выход - найти, кому это было выгодно. "А УЖ ВСЁ РУССКОЕ НАСЕЛЕНИЕ ПОЧТИ ОТ НАЧАЛА ПОЛУЧИЛО ТОЛЬКО ВРЕД И РАЗВАЛ - ОДНАКО ЭТО НЕ ДЕЛАЕТ РЕВОЛЮЦИЮ <<НЕ-РУССКОЙ>>". То-есть, русскому народу революция была невыгодна и не нужна. Отчего же тогда русский народ решился на Февральскую революцию? - снова упирается в тупик наш писатель. А вот, кто и выиграл от событий февраля.
"ЕВРЕЙСКОЕ ОБЩЕСТВО В РОССИИ ВПОЛНЕ ПОЛУЧИЛО ОТ ФЕВРАЛЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ - ВСЁ, ЗА ЧТО БОРОЛОСЬ, - И ОКТЯБРЬСКИЙ ПЕРЕВОРОТ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БЫЛ УЖЕ НИКАК НЕ НУЖЕН ЕМУ..." А начинает эту мысль писатель словами, которыми следовало бы закончить весь этот рассказ: "123 - ЛЕТНЯЯ ИСТОРИЯ НЕРАВНОПРАВНОГО ПОДДАНСТВА ЕВРЕЙСКОГО НАРОДА В РОССИИ... ЗАКОНЧИЛАСЬ С ФЕВРАЛЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИЕЙ". Ну вот, оказывается, что и подданство-то было неравноправным. Так сказать, признание "скозь зубы"...
Дальше писатель использует ошеломительно-новаторский приём: он пытается изучить русскую историю по Израильской энциклопедии. И что же он с помощью этой "методы" может нового нам поведать? Оказывается, все меры Временного правительства, направленные на ликвидацию сословных, вероисповедных, расовых и иных ограничений в стране были затеяны сугубо в интересах евреев. Других сословных, национальных и религиозных групп, терпевших ущемления в правах при царизме, по мысли Солженицына, в России вообще не было. Не было мещан, купцов, крестьян, староверов, католиков, лютеран, буддистов, никого: только русские и евреи. И Временное правительство, не имевшее других забот, кроме вызволения евреев из прежней кабалы, только ими в первые дни и занималось. Разумеется, в целях "маскировки", нигде в актах Временного правительства "евреи" не упоминаются; там речь идет "вообще" о снятии любых ограничений со всего населения Империи. Но бдительного автора "Двести лет вместе" этим не обмануть: уж он-то точно знает, что весь этот сыр-бор с равноправием /и вообще с революцией,вероятно/ был затеян в феврале-марте 1917 года исключительно из-за евреев. Это он вычитал в Израильской энциклопедии.
Интересно, а что, других энциклопедий на свете нету? Опять же, это право "учёного" - выбирать те источники для цитирования, которые работают на его концепцию. А другие - можно не замечать. Но и эти "другие" при большом желании можно, оказывается, также прочесть "как надо". Вот, например, кого это имел в виду в те дни известный писатель Фёдор Сологуб: "Самое существенное начало гражданской свободы, без чего земля наша не может быть святою, народ не может быть праведным, всенародный подвиг не станет священным... - снятие вероисповедных и расовых ограничений", цитирует Сологуба наш писатель. Но, спрашивается: где тут что либо о евреях? А между строк! - дает нам понять наш писатель...
Итак, Акт об освобождении всех граждан России от всех ограничений в правах был принят Временным правительством 20 марта /опубликован 22 марта/ 1917 года. Милюков по этому поводу тогда сказал: "Смыто наконец позорное пятно с России, которая сможет теперь смело вступить в ряды цивилизованных народов". А спустя десятилетия писатель Солженицын по тому же поводу изрёк нечто противоположное.
"Т0ГДА - АКТ ПРОСТОРНО УЛУЧШИЛ, РЕЗКО ИЗМЕНИЛ ПОЛОЖЕНИЕ ЕВРЕЕВ. А ЧТО ТУТ ЖЕ ВСЯ СТРАНА, СО ВСЕМИ НАСЕЛЯЮЩИМИ ЕЁ НАРОДАМИ, БУДЕТ ЛЕТЕТЬ В ПРОПАСТЬ - ЭТО УЖЕ ОБЪЕМЛЮЩЕЕ ДЫХАНИЕ ИСТОРИИ". Это надо понимать так, что Акт тогда был принят напрасно, что, вероятно, лучше было бы, наоборот, принять новые ограничения, притеснения, лишения в правах не только других народов, сословий, религий, но и по полу, возрасту, цвету волос, глаз, форме ушей, носа и т.д.
Вот тогда бы "государственная Россия" точно уж не полетела бы в пропасть!...
Самое время спросить у писателя, учёного и гражданина России А.И.Солженицына: считает ли он, что Россия при Николае Втором была более сильным и процветающим государством, чем при Сталине-Хрущёве-Брежневе? И можно ли считать "пропастью" положение России при коммунистах в качестве второй сверхдержавы мира? Или же, всё дело в том, что в СССР гражданина Солженицына лично "обидели", а в царской России - как-то не успели?... Вопрос, видимо, для писателя очень трудный и болезненный, потому лучше всего и дальше толковать о евреях...
"Веймарская республика" в России в 1917 году
Напрасно писатель уверяет нас, что общество российское все-таки было против революции, свершившейся в феврале 1917 года. Наоборот, все были "за". Вот что, например, пишет генерал А.И. Деникин в своих воспоминаниях. "Да, революцию отменить нельзя было. Я скажу более: то многочисленное русское офицерство, с которым я был единомышленен, и не хотело отнюдь отмены революции" /Деникин, стр. 183/. А на совещании генералов с министрами Временного правительства, которому они, то есть генералы, уже дали присягу, тот же Деникин торжественно говорил о боевых знаменах, с которых "...Стёрто имя самодержца, стёрто прочно и в сердцах наших. Его нет больше. Но есть Родина" /Деникин, стр. 205/.
А вот мнение представителя дворянской либеральной интеллигенции, которого уже никак нельзя причислить к "образованщине", князя Львова, первого премьера республиканского Временного правительства. "Мы можем почитать себя счастливейшими людьми; поколение наше попало в наисчастливейший период русской истории" /цит. по: Милюков, стр. 58/. Этими словами князь, потомок Рюриковичей, начал свою приветственную речь на юбилейном заседании четырех Дум 27 апреля 1917 года.
Таким образом, большинство общества было "за". Проблемы, приведшие к расколу между частью общества и военными кругами с одной стороны, и силами, сплотившимися вокруг Думы и Временного правительства, начались позже. Это произошло после злополучного "приказа №1" по армии, по которому в армии вводились "демократические начала", т.е. комитеты, митинги, выборность командиров частей и т.п., неуместные во время войны.
"...Революцию приемлю всецело и безоговорочно. Но революционизирование армии и внесение в нее демагогии считаю гибельным для страны. И против этого буду бороться" /Деникин, стр. 185/. Так оценивал новую ситуацию в армии генерал. И далее он конкретно указывал причины и лиц, виновных в развале армии. "Когда повторяют на каждом шагу, что причиной развала армии послужили большевики, я протестую. Это неверно. Армию развалили другие, а большевики - лишь поганые черви... Развалило армию военное законодательство последних 4 месяцев. Развалили лица, по обидной иронии судьбы, быть может, честные и идейные, но совершенно не понимающие жизни, быта армии, не знающие исторических законов её существования" /Деникин, стр. 200/.
Этот всё углубляющийся раскол в конце концов и привел армию, уже связанную воинской присягой на верность Временному правительству, к открытому неповиновению, а именно к известному в истории Корниловскому мятежу. Смысл противостояния хорошо передаёт текст телеграммы начальника штаба генерала Лукомского, направленной в войска, о цели выступления Корнилова: "Правительство принимало полумеры, которые ... спасая революцию, не спасали Россию.. При таких условиях генерал Корнилов... опираясь на ясно выраженное сознание всей здоровой части общества и армии, требовавшее скорейшего создания крепкой власти для спасения Родины, а с ней и завоеваний революции, считал необходимыми более решительные меры, кои обеспечили бы водворение порядка в стране" /Цит. по: Деникин, стр. 216/.
Нарушитель присяги, а значит "государственный изменник", главнокомандующий генерал Корнилов 28 августа 1917 года издал приказ по армии, где говорилось: "Я, генерал Корнилов... клянусь довести народ - путем победы над врагом - до Учредительного собрания, на котором он сам решит свои судьбы..." /цит. по: Деникин, стр. 220/. То есть, "мятежники" - корниловцы были тоже "за" продолжение войны и тоже "за" созыв Учредительного собрания, как и Дума, как и Временное правительство, но, так сказать, другим путем. Это и привело их к прямому столкновению.
Интересна программа, которую выдвинули "мятежники", и которая впоследствии перешла к Добровольческой белой армии:
1. Установление правительственной власти впредь до Учредительного собрания.
2. Установление органов власти и суда, независимых от самочинных организаций.
3. Война в полном единении с союзниками.
4. Разрешение основных государственных, национальных и социальных вопросов откладывается до Учредительного собрания /из "Корниловской программы", цит. по: Деникин, стр. 244/.
История Корниловского мятежа хорошо известна. Он кончился неудачей по формуле одного из классиков литературы: мятеж не может кончиться удачей - в противном случае его зовут иначе /т.е. революцией/. Зачинщики, т.е. генералы, попали за решётку, где и просидели в ожидании суда вплоть до падения самого Временного правительства в дни Октябрьского переворота. Анализируя причины неудачи, заключенный генерал Деникин не мог не обратить внимания на настроение и разговоры охранявших его солдат.
"...Всё, что накапливалось годами, столетиями в озлобленных сердцах против нелюбимой власти, против неравенства классов, против личных обид и своей - по чьей-то вине - изломанной жизни, всё это выливалооь теперь наружу с безграничной жестокостью" /Деникин, стр. 223/. Солдаты не хотели и не могли поддержать затею генералов - поход на Петроград, но и Временное правительство, с его демагогией и непременным желанием продолжать войну, не вызывало больше ни симпатий, ни доверия. Солдатская масса уже созрела для большевизма...
Но что весь этот фактический материал, этот исторический фон, значит для нашего писателя? Где, собственно, евреи? А нету их, нету среди главных действующих лиц трагедии. И никак не приписать им вины как за установление первой республики в России, так и за её скорое падение. И писатель пытается решить эту проблему в терминах "русский путь" и "антирусский путь". И в этих категориях Временное правительство оказывается, естественно, антирусским.
".. .К ВОЕННОЙ ПОБЕДЕ! К ВОЕННОЙ ПОБЕДЕ ВО ЧТО БЫ ТО НИ СТАЛО! К ВЕРНОСТИ СОЮЗНИКАМ... О ПОСЛЕДСТВИЯХ ДАЛЬНЕЙШЕЙ ВОЙНЫ ДЛЯ РОССИИ - И ЗАБОТЫ НЕТ". Тут так и хочется заметить писателю: да вы же форменный большевик, батенька! Ведь это большевики, и лично Ленин, всегда выступали против "империалистической войны, и "за" поражение своих правительств в войне...
"НО И КАКОЕ ОТНОШЕНИЕ У НОВОЙ ВЛАСТИ КО ВСЕМУ РУССКОМУ...", так оценивает позицию Временного правительства по отношению к "мятежникам" писатель. Приведя текст воззвания Корнилова и ироническую критику этого воззвания со стороны члена ИК Советов некоего Гиммера-Суханова, писатель оправдывает "мятежников": "....К ПОЛИТИКЕ КОРНИЛОВ НЕ ПРИВЫК. НО - ЗАЛИВАЕТСЯ КРОВЬЮ СЕРДЦЕ ЕГО. А СУХАНОВА - КОСНЕТСЯ ЛИ БОЛЬ? ОН НЕ ЗНАЕТ ЧУВСТВА СОХРАНЕНИЯ ЖИВОЙ КУЛЬТУРЫ И СТРАНЫ, ОН СЛУЖИТ ИДЕОЛОГИИ, ИНТЕРНАЦИОНАЛУ... И ВОТ С ТАКИМ ПРЕНЕБРЕЖЕНИЕМ КО ВСЕМУ НАСТОЮ РУССКОЙ ИСТОРИИ И НАПРАВЛЯЛИ ФЕВРАЛЬСКУЮ РЕВОЛЮЦИЮ СУХАНОВ И ЕГО ДРУЖКИ - ПЕНА ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНАЯ - В ЗЛОПОТРЕБНОМ ИСПОЛНИТЕЛЬНОМ КОМИТЕТЕ. И ДЕЛО ТУТ НЕ В НАЦИОНАЛЬНОМ ПРОИСХОЖДЕНИИ СУХАНОВА И ДРУГИХ - А ИМЕННО В БЕЗ-НАЦИОНАЛЬНОМ, В АНТИРУССКОМ И АНТИКОНСЕРВАТИВНОМ ИХ НАСТРОЕНИИ". Вот откуда, оказывается, и берёт своё начало борьба с безродным космополитизмом в 40-50 -е годы. Нет, зря не поладил тогда наш писатель с Советской властью, ему бы там и тогда - самое было бы место, с его призванием и с его вдохновением.
Но и Корнилова он напрасно защищает. Ведь генерал был тоже "за" продолжение войны, "за" сотрудничество с Антантой. А ведь эта позиция уже была осуждена писателем как "антирусская". Получается, если Корнилов "за" - это русский патриотизм, если же Временное правительство тоже "за" - это уже нечто совсем другое, это "антирусский антипатриотизм". Что-то тут у нашего писателя концы с концами не сходятся "ВЕДЬ И ОТ ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА, - ПРИ ЕГО ОБЩЕРОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ЗАДАЧЕ И ПРИ ВПОЛНЕ РУССКОМ СОСТАВЕ ЕГО, - МОЖНО БЫ ЖДАТЬ, ЧТО ОНО ХОТЬ КОГДА-ТО И В ЧЁМ-ТО ВЫРАЗИТ РУССКОЕ МИРОЧУВСТВИЕ? ВОТ УЖ - НАСКВОЗЬ НИ В ЧЁМ". И дальше: "НИКОГДА НИ ОДНОЙ РУССКОЙ НАЦИОНАЛЬНОЙ НОТЫ В ЭТОТ ГОД НЕ ПРОЗВУЧАЛО У РУССКОГО МИНИСТРА И ИСТОРИКА МИЛЮКОВА. НО - И <<ГЛАВНУЮ ФИГУРУ РЕВОЛЮЦИИ>>, КЕРЕНСКОГО, В НАЦИОНАЛЬНОМ ДУХЕ ТОЖЕ НЕ УЛИЧИШЬ, НИ НА КАКОЙ СТАДИИ".
Но в чём же тогда могла бы выразиться "русская национальная нота"? Писатель не отвечает на этот вопрос, ибо сам не знает - в чём.
Писатель оказывается в сложном положении. Он не знает, на чьей стороне ему быть. Если высказаться "за" продолжение войны, это означало бы поддержать "антирусское" русское Временное правительство. Если же высказаться "против" продолжения войны, а значит и "против" Временного правительства, то это означало бы оказаться в одной компании с большевиками. .. Таким образом, обе позиции у нашего писателя "антирусские". Где же тогда истинно русская позиция? За кого прикажете болеть? И вообще, что же остается "истинно русского" в этом мире? Только свергнутый царь и его клика?... Да ещё радетель царизма, живущий в другом столетии? Однако, не густо. А ответы, между тем, известны. С "Западом" - это значит продолжать войну и союз с Антантой. С "Востоком" - это значит поддержать большевиков и будущую Советскую власть. Или, вместо ответа, пресловутое "ни мира, ни войны"...
"ДА, ВЕРНО, - сокрушается в полной растерянности писатель, -В 1917 ГОДУ МЫ СВОЮ СУДЬБУ СВАРГАНИЛИ САМИ, СВОЕЙ ДУРНОЙ ГОЛОВОЙ - НАЧИНАЯ И С ФЕВРАЛЯ И ВКЛЮЧАЯ ОКТЯБРЬ-ДЕКАБРЬ". Ну вот, кто, оказывается, во всём и виноват.
А вы говорите: евреи, евреи, евреи...
Евреи в 1917 году
Разумеется, труд Солженицына небесполезен. Он собрал массу упоминаний о евреях в прессе тех дней, процитировал воспоминания участников событий - евреев и неевреев - о евреях. Другое дело, как он, писатель, смог распорядиться этой массой данных. Многое оказалось ему не по плечу, но всё же два вывода он для себя - и для нас - сделал. Первое - все евреи разные. Эта догадка совершенно обескуражила писателя, он ожидал от них чего-то большего, какого-то единообразия мнений, своего рода "партийной дисциплины". Такое подспудное ожидание зиждится на старом как мир предрассудке, что все евреи мира повязаны между собой, наподобие сицилийской мафии. Кроме того, все они спят и видят, как бы это нагадить побольше простодушному русскому человеку - так можно понять некоторые выражения в книге. При этом, удивительное дело, евреи зарубежные: американские, германские, австралийские - все до единого настроены против русского народа. Отсюда и другой вывод писателя - почти все евреи в 1917 году поддержали Временное правительство. Такое вот диалектическое единство противоположностей... Ведь, как мы уже установили, Временное правительство было также "антирусски" настроено.
Евреи из-за своей исконной зловредности оказались первыми, кто откликнулся на призыв правительства подписаться на "Заем Свободы". Газеты тех дней печатали списки наиболее крупных заимодателей. Наш писатель читал эти газеты и вот что его поразило: множество еврейских фамилий и почти полное отсутствие фамилий представителей крупной русской буржуазии. О чём говорит этот факт? Вероятно, о том, что русская буржуазия всё-таки была против нового правительства? Но других, более конкретных фактов на этот счёт нет.
Евреи - в зависимости от своих политических пристрастий - группировались в новые общероссийские объединения. Очень скоро были учреждены: Еврейский Народный Союз, Оргкомитет Еврейского Демократического Объединения, готовился созыв Всероссийского Еврейского Съезда, созывается Всероссийская конференция по подготовке Еврейского съезда - всё это вызывает явное неодобрение автора книги "Двести лет вместе". "КАКОЙ ЭНЕРГИЧНЫЙ РАЗЛИВ НАЦИОНАЛЬНОЙ АКТИВНОСТИ! ДАЖЕ В БУРНОМ КРУЖЕНИИ НАШЕГО СЕМНАДЦАТОГО ГОДА - ЕВРЕЙСКАЯ ОБЩЕСТВЕННАЯ И ПОЛИТИЧЕСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ВЫДЕЛЯЕТСЯ СВОЕЙ МНОГООБРАЗНОСТЬЮ, НАПОРОМ НО И МЕТОДИЧНОСТЬЮ". В том смысле, что лучже бы им, евреям, не высовываться. Автор забывает, что политические свободы были даны всем народам бывшей империи, и что все народы начали свою активность проявлять: украинцы, поляки, татары, финны и другие народы. И ведь евреев было немало - порядка 6 миллионов, и жили они компактно. А так создается ложное впечатление, что только одни евреи воспользовались свободой и демократией. Или автор не знает о существовании в России других наций, или же сознательно замалчивает их политическую активность в те весенние дни 1917 года. "ВСЁ ЭТО ОСОБЕННО ВПЕЧАТЛЯЕТ, - ужасается еврейской активности писатель, - НА ФОНЕ ОБЩЕРОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ, ХОЗЯЙСТВЕННОЙ И КУЛЬТУРНОЙ РАСТЕРЯННОСТИ 1917 ГОДА". Ну, прямо-таки, форменный "шабаш" евреев на руинах русской государственности. Отмечает он и необычную, подозрительную концентрацию евреев в обеих столицах, многие тогда же возвращались из эмиграции .
В этот короткий период своего рода "Веймарской республики", от февраля до октября 1917 года, "лица еврейской национальности" действительно играли определенную роль и были на виду. Писатель подтверждает известные факты, что в руководстве "революционных партий": меньшевиков, эсеров, анархистов, было замечено больше евреев, чем в партии большевиков. Хорошо это или плохо для "государственной России" автор не уточняет. Лица с "пятым пунктом национальности" возглавили выборные управления в Петрограде, Москве, Минске, Киеве, Екатеринославе, Саратове. "НО ЭТИХ ДЕЯТЕЛЕЙ - БОЛЬШЕЙ ЧАСТЬЮ СМЁЛ ОКТЯБРЬСКИЙ ПЕРЕВОРОТ, И НЕ ОНИ РЕШАЛИ ХОД ПОСЛЕДУЮЩИХ СОБЫТИЙ В РОССИИ",- с удовлетворением замечает писатель. Ну и слава Богу. Но оставалось еще много евреев на нижних постах, в Советах, в провинции. Из них-то, замечает писатель, и рекрутировался потом основной состав будущих участников будущей Советской власти.
Мы знаем из истории о периоде "двоевластия" в России, и о том, как Ленин манипулировал лозунгом "Вся власть Советам" - в зависимости от того, насколько много мест было у большевиков в самих Советах.
Но писатель думает иначе. "А ВЫШЕ ВСЕГО, НАДО ВСЕЮ РОССИЕЙ, С ВЕСНЫ И ДО ОСЕНИ СЕМНАДЦАТОГО - РАЗВЕ СТОЯЛО ВРЕМЕННОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО, БЕССИЛЬНОЕ И БЕЗВОЛЬНОЕ? - СТОЯЛ ВЛАСТНЫЙ И ЗАМКНУТЫЙ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ КОМИТЕТ ПЕТРОСОВЕТА, ЗАТЕМ, ПОСЛЕ ИЮНЯ, И ПЕРЕНЯВШИЙ ОТ НЕГО ВСЕРОССИЙСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ КОМИТЕТ /ЦИК/, - И ВОТ ОНИ-ТО И БЫЛИ ПОДЛИННЫЕ НАПРАВИТЕЛИ РОССИИ" - раскрывает заговорщиков – советчиков – писатель. Конечно, это - произвольное трактование истории, и никто не может доказать, что никакого "двоевастия" не было, что на самом деле власть была одна - у Советов, а Временное правительство было всего лишь "советской марионеткой". Однако и это еще не всё. Мы и не знали, что в Советах изначально заправляли всеми делами опять те же евреи. Писатель и об этом подробно информирует нас, предвосхищая /или повторяя?/ практику советских отделов кадров, составляя поимённые списки евреев и неевреев. Так, в президиуме первого ВЦИК Советов из 9 человек пятеро были евреи, один грузин, один армянин, один поляк и один русский -"...ДЕРЗКИЙ СОСТАВ ДЛЯ НАПРАВИТЕЛЕЙ РОССИИ В КРИТИЧЕСКИЙ МОМЕНТ"- укоряет Советы писатель. Оказывается, не только евреи и русские были в России заняты политикой... Но ведь в Советы люди попадали не с улицы. Кого хотел народ, того и выбирал, это ведь ещё не Советы при Советской власти: полуподпольные Советы при Временном правительстве ещё не знали "разнарядки"... А вот, параллельно, и "вопиющий" состав ВЦИК Совета крестьянских депутатов: из 30 членов - трое крестьян и семеро евреев! Евреи у нашего писателя не национальность: они у него социальная прослойка, или даже класс, разумеется, эксплуататорский класс... В скобках заметим, что крестьянские организации формировались в то время преимущественно из членов партии эсеров - в основном интеллигентов с программой первоочередной защиты интересов крестьянства; настоящих крестьян среди них действительно было немного. Это, наверное, неизвестно автору двухтомника. Но чтобы мы, читатели, не начали подозревать писателя в антисемитизме, он торопливо констатирует: "...НЕ ТОЛЬКО НАЦИОНАЛЬНЫМ СОСТАВОМ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫХ КОМИТЕТОВ ОБЪЯСНЯЮТСЯ ИХ ШАГИ - О, НЕТ!" Просто: "КАЖДЫЙ ТАМ ВПОЛНЕ ВЕРИЛ, ЧТО, ПО СВОЕЙ ТАЛАНТЛИВОСТИ И РЕВОЛЮЦИОННОСТИ, ОН-ТО КАК РАЗ НАИЛУЧШИМ ОБРАЗОМ И УСТРОИТ РАБОЧИЕ, СОЛДАТСКИЕ И КРЕСТЬЯНСКИЕ ДЕЛА... А ДЛЯ МНОЖЕСТВА РУССКИХ ЛЮДЕЙ ... ОШЕЛОМИТЕЛЬНОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ ПРОИЗВОДИЛА... ВНЕЗАПНАЯ, БИВШАЯ В ГЛАЗА СМЕНА ОБЛИЧЬЯ ТЕХ ЛИЦ, КТО НАЧАЛЬСТВУЕТ ИЛИ УПРАВЛЯЕТ". Что же это русский народ тогда так сплоховал, стерпел, не возмутился, не восстал против этого нового "обличья власти"? Вся история тех дней, тех лет, ясно говорит нам, что линия противоборства проходила тогда не между русскими и евреями, как это хотелось бы видеть писателю, а между двумя возможными путями дальнейшего развития России: западным, которое представляли Временное правительство и "соглашательский" ВЦИК Советов, и "восточным", которое представляли большевики. Причём никак не удаётся писателю обвинить евреев, что они "подыгрывали" какой-то одной стороне - все сотни цитат в его книге свидетельствуют об обратном: выходцы из еврейской среды были по обе стороны баррикад. Что сама эта еврейская среда также претерпела раскол между этими двумя путями устройства жизни. Так же, как его претерпело тогда всё русское общество. И найти тут какие-то специфические еврейские "козни" и "происки" при всём желании ну никак не удается.
Октябрьский переворот
Мы знаем, что писатель хорошо ориентируется в фактах и событиях первой мировой войны, революции, гражданской войны, но все же не понимает смысла этих событий. Он пытается расценивать их сомнительными мерками морализаторства, типа: "хорошо - плохо", "русский дух - антирусский дух", "евреи - неевреи", "нравственно - безнравственно". Эти аршины-критерии далеки от науки, но видимо они допустимы в художественном творчестве писательского ремесла - не нам судить. Именно в подобном ключе писатель пытается не понять, и научить своего читателя, нас с вами, также не понимать, что происходило. Он рассматривает всю русскую историю как непрерывную борьбу "добра" со "злом", причём загадочным образом это "зло" у него всё время побеждает. И в этом ключе очень удобными оказываются евреи - как вечные и неизменные носители иррационального "зла"...
Октябрьский переворот совершился легко, это хорошо известно. После разгрома Корниловского мятежа Временное правительство оказалось беззащитным, бессильным перед своим вчерашним союзником - большевиками. В армии воцарилась апатия, ибо большинство офицерского состава симпатизировало Корнилову, потому теперь судьба Временного правительства была ему уже безразлична. "...Двусмысленное положение, занятое Керенским в борьбе между этими двумя флангами - между Корниловым и Лениным, лишило его союзников и выдало его противникам... Исходом агонии явилась победа большевиков" - пишет о смысле тех событий П.Н.Милюков /Милюков, стр. 52/. Как это, однако, похоже на судьбу М.С.Горбачёва, метавшегося между демократами Ельцина и партийной номенклатурой ГКЧП...
Но была ещё одна причина лёгкой победы большевиков - настроение масс. Сразу после переворота генерал Деникин в своих записях отмечал: "Большевизм далеко ещё не победил, но вся страна - во власти черни" /Деникин, стр. 256/. Пробираясь с фальшивым паспортом на Дон, в необычной для себя роли подпольщика-нелегала, генерал волей-неволей должен был общаться с попутчиками в поездах, прислушиваться к их разговорам. Вот его впечатление.
"Прежде всего - разлитая повсюду безбрежная ненависть - и к людям, и к идеям. Ко всему, что было социально и умственно выше толпы, что носило малейший след достатка, даже к неодушевленным предметам -- признакам некоторой культуры, чуждой или недоступной толпе. В этом чувстве слышались непосредственное, веками накопившееся озлобление, ожесточение тремя годами войны и воспринятая через революционных вождей истерия. Ненависть с одинаковой последовательностью и безотчетным чувством рушила государственные устои... Психология толпы не обнаруживала никакого стремления подняться до более высоких форм жизни: царило одно желание - захватить или уничтожить"/Деникин, стр. 256/.
Большевики же просто хорошо прочувствовали это настроение масс и вовремя его возглавили. Со своей стороны, пытаясь понять столь быструю эволюцию настроений населения от Февраля до Октября, П.Н.Милюков замечает: "Массы принимали от революции то, что соответствовало их желаниям, но тотчас же противопоставляли железную стену пассивного сопротивления, как только начинали подозревать, что события клонятся не в сторону их интересов... в этом поведении масс, инертных, невежественных, забитых, сказалась коллективная народная мудрость "/Милюков, стр. 6/. Эти представления вполне соответствуют и современным. В указанных тяжелых, трагических событиях, Милюков прозорливо увидел зарождение и новой русской государственности.
"Действительность русской революции вскрыла её тесную и неразрывную связь со всем русским прошлым.... Ленин и Троцкий ... возглавляют движение, гораздо более близкое к Пугачёву, к Разину, к Болотникову - к ХVIII и ХVII вв. нашей истории, чем к последним словам европейского анархо-синдикализма". И далее: "Может быть, эта катастрофа послужит толчком, которым закончится доисторическое, подсознательное, так сказать, этнографическое существование народа и начнется исторический период связного самосознания и непрерывной социальной памяти" /Милюков, стр. 9 и 14/. Этот "исторический период", как мы теперь знаем, называется советской историей. Странно, что всего этого не увидел наш современник, живший десятилетия в советское время. Видимо потому, что его собственно мало интересует русская история, его волнует и тревожит "еврейский вопрос".
Итак, что же нового может сказать нам писатель о евреях в революции? Осудив режим Временного правительства, потакавшего освобождению евреев, он переходит к периоду Октябрьской революции. Интересно, как вели себя в этой сложной исторической ситуации евреи?
Писатель тут уже почти одобряет Временное правительство и большинство поддерживавших его евреев, ибо грядущая большевистская власть - ещё большее зло. "И ЧЕМ БЛИЖЕ К ОКТЯБРЬСКОМУ ПЕРЕВОРОТУ,... ТЕМ ЕВРЕЙСТВО ВСЁ ШИРЕ ПРОНИКАЛОСЬ ЭТИМ СОЗНАНИЕМ И СТАНОВИЛОСЬ ВСЁ БОЛЕЕ ОППОЗИЦИОННЫМ К БОЛЬШЕВИЗМУ... И НАДО ОТЧЁТЛИВО СКАЗАТЬ, ЧТО И ОКТЯБРЬСКИЙ ПЕРЕВОРОТ ДВИГАЛО НЕ ЕВРЕЙСТВО...". Писатель далее решительно опровергает старые басни о том, что в Октябре власть захватили евреи: "НАМ, В ОБЩЕМ, ПРАВИЛЬНО БРОСАЮТ /что? куда? - С.Г./: ДА КАК БЫ МОГ 170-МИЛЛИОННЫЙ НАРОД БЫТЬ ЗАТОЛКАН В БОЛЬШЕВИЗМ МАЛЫМ ЕВРЕЙСКИМ МЕНЬШИНСТВОМ?". А ведь и точно, никак не мог "быть затолкан". Но писатель продолжает дальнейшее исследование старых басен.
"ЭТО - СЛИШКОМ НЕ НОВАЯ ТЕМА: ЕВРЕИ В БОЛЬШЕВИКАХ". Нет, указывает он, ссылаясь на некоторых легкомысленных еврейских авторов, евреи, которые были среди большевиков, они, дескать, вовсе и не евреи. Они - отщепенцы. "СОГЛАСИМСЯ С ЭТИМ И МЫ. О ЛЮДЯХ - СУДИТЬ ПО ИХ ДУХУ. ДА, ЭТО БЫЛИ ОТЩЕПЕНЦЫ. ОДНАКО И РУССКИЕ ВЕДУЩИЕ БОЛЬШЕВИКИ ТАК ЖЕ НЕ БЫЛИ РУССКИМИ ПО ДУХУ, ЧАСТО ИМЕННО АНТИРУССКИМИ, И УЖ ТОЧНО АНТИПРАВОСЛАВНЫМИ". Да уж, чересчур много у писателя набирается антирусских лиц и персонажей по "духу". А кто же, спрашивается, оставался "русским по духу"? Кажется, мы всех перебрали, всех перечислили, и - ни одного! Даже Корнилов, и тот - ставленник Антанты. Остаётся один "русскоязычный" Николай Второй... Одним словом, вокруг одни "не русские по духу",' одни отщепенцы.
"СКОЛЬКО ДОЛЖНО НАБРАТЬСЯ СЛУЧАЙНЫХ ОТЩЕПЕНЦЕВ, ЧТОБЫ СОСТАВИТЬ УЖЕ НЕ СЛУЧАЙНОЕ ТЕЧЕНИЕ?" - вопрошает писатель, делая вид, что законов истории нет вовсе, а есть только злой умысел кучки заговорщиков, поворачивающих ход истории туда или сюда.
"И ЕЩЁ ВОПРОС: ОТНОШЕНИЕ НАРОДА К СВОИМ ОТЩЕПЕНЦАМ... И ЧТО Ж, - МОГУТ ЛИ НАРОДЫ ОТ СВОИХ ОТЩЕПЕНЦЕВ ОТРЕЧЬСЯ?" Интересно, как это себе представляет наш писатель? Как, скажем, может русский народ сегодня "отречься" от того же Гришки Распутина, или, еще лучше, от Гришки Отрепьева? Через Декларацию покаяния? Или как? Писатель показывает - как, беря на себя, на свою душу, грех за Ленина. "НО ЭТО МЫ, РУССКИЕ, СОЗДАЛИ ТУ СРЕДУ, В КОТОРОЙ ЛЕНИН ВЫРОС, ВЫРОС С НЕНАВИСТЬЮ. ЭТО В НАС ОСЛАБЛА ТА ПРАВОСЛАВНАЯ ВЕРА, В КОТОРОЙ ОН МОГ БЫ ВЫРАСТИ, А НЕ УНИЧТОЖИТЬ ЕЕ. УЖ ОН ЛИ НЕ ОТЩЕПЕНЕЦ? ТЕМ НЕ МЕНЕЕ ОН РУССКИЙ, И МЫ, РУССКИЕ, ОТВЕТСТВЕННЫ ЗА НЕГО... А ОТЩЕПЕНЦЫ - ЕВРЕИ?" Тут писатель явно ожидает, что кто-то, кто-нибудь из евреев, встанет из задних рядов и начнёт размазывать слезы покаяния по бороде: да, мол, грешны, виноваты, каемся, больше не будем... Но нет среди евреев "заединства", той самой "партийной дисциплины", которой столь тщетно добивается от них писатель. Каждый - отвечает только за себя, и никак - за других. Так было всегда.
Но как же было бы легко и просто - целиком народ обвинить в грехах и затем от него же, как целого, потребовать покаяния. Однако нет в природе такого целого и цельного народа, который тщетно ищет Солженицын, а есть лишь отдельные лица, имевшие - по государственной статистике - еврейское происхождение. И нет между ними ничего общего.
"ДА И ЕВРЕИ В ПОЛИТБЮРО НЕ ДЕЙСТВОВАЛИ КАК БЛОК", - сокрушается писатель. Ведь если бы наоборот, как было бы заманчиво подкрепить этим обстоятельством "теорию еврейского заговора". А так - не клеится ничего, вот беда-то!...
За власть Советов
Итак, большевики взяли власть. И, как любая власть, это новое государственное руководство было озабочено в первую очередь задачей самосохранения. Мы не будем обсуждать законность или незаконность захвата власти - победителей не судят. И вот в борьбе за самосохранение власти для неё любые средства "хороши". Даже самые "аморальные", в коих наш писатель усматривает использование большевиками "лиц еврейской национальности".
"А СТАНЬТЕ В ПОЛОЖЕНИЕ МАЛОЙ КУЧКИ БОЛЬШЕВИКОВ, ЗАХВАТИВШИХ ВЛАСТЬ, ЕЩ!Ё ТАК ХРУПКО: КОМУ, КОМУ ДОВЕРИТЬСЯ? КОГО - ПОЗВАТЬ НА ПОМОЩЬ?". Дескать, помогите, люди добрые, власть удержать, голосили сирые и беззащитные большевики. И дальше.
"ИТАК, БОЛЬШЕВИКИ ПОЗВАЛИ ЕВРЕЕВ С ПЕРВЫХ ЖЕ ДНЕЙ СВОЕЙ ВЛАСТИ, КОГО НА РУКОВОДЯЩУЮ, КОГО НА ИСПОЛНИТЕЛЬНУЮ РАБОТУ В СОВЕТСКИЙ АППАРАТ. И? - И МНОГИЕ, ОЧЕНЬ МНОГИЕ ПОШЛИ - И ПОШЛИ СРАЗУ".
Вот ведь в чём беда: или большевики не должны были пользоваться еврейскими кадрами - из морально-этических побуждений, разумеется, или же евреи, также из соображений высокой морали, не должны были идти в услужение к большевикам. Обе стороны, таким образом, оказались обвинёнными в "аморалке", в том, что быстро столковались между собой...
Естественно, что "государственная Россия" в лице многотысячного чиновничьего аппарата попыталась воспрепятствовать новой власти, но - не вышло. И писатель, ссылаясь на авторитет самого Ленина, прямо нам указывает, почему.
"ЛЕНИН ВОЗРАЗИЛ.,... ЧТО СРАЗУ ПОСЛЕ ОКТЯБРЯ ИМЕННО ЕВРЕИ СОРВАЛИ САБОТАЖ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ЧИНОВНИКОВ И ТЕМ ВЫРУЧИЛИ РЕВОЛЮЦИЮ".
Неясно только, какие конкретно евреи "сорвали саботаж" - трудящиеся, капиталисты, ремесленники, торговцы, священнослужители или студенты. На взгляд писателя, а возможно и Ленина, это всё едино...
Затем писатель защищает уже "завования" Февральской революции, те самые, которые он ранее так глубоко и бескомпромиссно успел осудить, от "завоеваний" Октябрьской революции, и бросает неблагодарным евреям новый упрёк.
"НО, ОБРЕТЯ ОТ РЕВОЛЮЦИИ НАКОНЕЦ ПОЛНУЮ СВОБОДУ,... - ЕВРЕИ НЕ ПОМЕШАЛИ В НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ ВЫЙТИ ВПЕРЁД ИМЕННО ЕВРЕЯМ-БОЛЬШЕВИКАМ, А ТЕ С ЖЕСТОКИМ ИЗБЫТКОМ ИСПОЛЬЗОВАЛИ ПРИВАЛИВШУЮ ВЛАСТЬ".
А ведь надо было непременно помешать. Другое дело - как? Ну скажем, созвать всероссийский сионистский подпольный съезд, где-нибудь на старом еврейском кладбище в Житомире, и там - запретить Троцкому и прочим сотрудничать с Советами. А ведь нет, не сделали евреи этого, сокрушается Солженицын, не сделали! И потому на них проклятье вечное за всё плохое /а значит, и за всё хорошее?/, что принесла России советская власть. Писатель с удивлением ещё раз и ещё раз констатирует, что нет среди евреев единства взглядов и позиций, нет какой бы то ни было дисциплины, что все они - разные. И никак не получается, что евреи могли повлиять на ход событий в ту, или иную сторону. И тогда писатель пытается подойти к проблеме - несуществующей проблеме - "диалектически".
"ВОПРОС ЕВРЕЙСКОГО УЧАСТИЯ В БОЛЬШЕВИКАХ - ЭТО НЕ ВОПРОС <<ЧУЖЕРОДСТВА>> ИЛИ <<ИНОРОДСТВА>> ЭТОЙ ВЛАСТИ. К0ГДА МЫ ГОВОРИМ ОБ ОБИЛИИ ЕВРЕЙСКИХ ИМЁН В УПРАВЛЕНИИ РЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИЕЙ - ЭТО ВЕДЬ КАРТИНА НЕ НОВАЯ: А СКОЛЬКО ГЕРМАНСКИХ И ОСТЗЕЙСКИХ ИМЁН ПОЛТОРА - ДВА ВЕКА СОСТОЯЛИ В УПРАВЛЕНИИ РОССИЕЙ ЦАРСКОЙ? ВОПРОС: В КАКОМ НАПРАВЛЕНИИ ДЛЯ СТРАНЫ И НАРОДА ЭТА ВЛАСТЬ ДЕЙСТВОВАЛА?".
Наконец-то здесь, в книге второй, автор признаёт то, что никак не хотел признавать в книге первой. Что его любимая, исконная, истинно русская, государственная Россия столетиями управлялась немецким этническим меньшинством. Но ведь в каком направлении управлялась? На взгляд Солженицына, сохранение крепостного права, сословные, религиозные и иные ограничения в правах, были неизмеримо лучше для страны и народа, чем выход России /советской/ на мировую арену в качестве второй сверхдержавы мира, когда русских /советских/ стали уважать /и бояться/ по всем континетам планеты. Это к вопросу об "истинном русском патриотизме"...
Или же писатель просто "проглядел" эпоху подлинного величия России?...
Война и мир
Гражданская война - особо болезненная тема. Наш писатель вообще против войны. Любой. Потому что война - это зло. Но ведь это не первая гражданская война в истории людей. И, если шли добровольцы на войну, а поначалу и Красная армия, и Добровольческая белая армия комплектовались из добровольцев, то, значит, им было за что воевать, было за что отдавать свои жизни! Они же не понарошку воевали. Задумался ли наш писатель над мотивами этого массового самопожертвования русских людей по обе стороны линии фронта? Похоже, что нет. Зато это сделали за него другие, причем задолго до него.
Другие русские мыслители, писатели, философы, уже довольно много размышляли на эту тему, причём как раз применительно к русской истории. Вот что писал, например, Николай Бердяев.
"Зло нужно искать не в войне, а до войны, в самых мирных по внешнему обличью временах... В войне же жертвенно искупается содеянное зло" /Н.Бердяев. Судьба России, М.,"Эксмо-Пресс"; Харьков, "Фолио", 2001, стр. 674/. То-есть, война бывает, увы, неизбежным выходом из противоречий предшествовавшего мирвного времени.
Но наш писатель не видит и не понимает сложности исторических процессов, бушевавших в России в начале XX века. Он видит лишь борьбу "абстрактного добра" с "абстрактным же злом" и " борьбу "конкретных русских" против "конкретных евреев".
"ВОТ ЭТО-ТО И ВДАВИЛО ЖЕСТОКУЮ ПЕЧАТЬ В ЛИК РЕВОЛЮЦИИ - В ТО, ЧТО БОЛЬШЕ ВСЕГО И ОПРЕДЕЛЯЕТ РЕВОЛЮЦИЮ: КОГО ОНА УНИЧТОЖАЛА, - БЕЗВОЗВРАТНО, НЕПОПРАВИМО УВОДЯ УБИТЫХ И ИЗ ЭТОЙ ГРЯЗНОЙ РЕВОЛЮЦИИ, И ИЗ ЭТОЙ ОБРЕЧЁННОЙ СТРАНЫ, ИЗ СОСТАВА ЭТОГО ЗАБЛУДШЕГО НАРОДА".
Революций "грязных" не бывает, стран "обречённых" также не бывает, "заблудших" народов тоже нет. Это всё - "литература"... Товарищ, так сказать, многого не понимает. Но вот о евреях. Почему именно они? Догадки писателя не идут дальше "идеи" о возможной мстительности евреев вообще.
"НЕ БУДЕМ ГАДАТЬ, В КАКОЙ СТЕПЕНИ ЕВРЕИ-КОММУНИСТЫ МОГЛИ СОЗНАТЕЛЬНО МСТИТЬ РОССИИ, УНИЧТОЖАТЬ, ДРОБИТЬ ИМЕННО ВСЁ РУССКОЕ". Как будто русских коммунистов в то время и вовсе не было...
Но,вначале, разговоp именно о русских, которые схлестнулись между собой в ходе гражданской войны. Вот мнение современного историка.
"Гражданская война - война особая. Беспощадность и жестокость в ней не случайность, а закономерность. Так было всегда... Соотечественники в борьбе между собой особо непримиримы... Сегодня нам представляется, что миллионные жертвы были напрасны. Но это - сегодня. А тогда никто не хотел задумываться, что миллионные жертвы не оправдывают того <<счастья>>, за которое боролись и красные и белые. Непримиримость и беспощадность считались добродетелью" /Дм.Волкогонов. Троцкий - Политический портрет. Кн. 1, М., "Новости", 1997, стр. 287/.
Теперь самое время задать вопрос: а почему это столь жестоко столкнулись в нашей гражданской войне два мира - старый и новый? Не потому ли, что в муках рождался, можем это предположить, какой-то новый этнос, новый народ -"советский? Эту возможность осознавали уже тогда многие русские писатели, надо думать, не меньшие патриоты, чем автор двухтомника "Двести лет вместе". Предоставим им слово.
"Жестокость сопровождает всякое зачинающееся движение, всякий разрыв, предшествующий творчеству... Творчества в истории нет без моментов страдания и боли, без жертвы благом непосредственной жизни" /Бердяев, стр. 430/. С позиции теории этногенеза, введённой в оборот русским ученым Львом Гумилёвым, все новые народы в истории появляются именно таким образом /см. Приложение 1. "Что случилось в Октябре Семнадцатого?"/. Это чувствовали задолго до Гумилёва и Н.Бердяев, и Дм.Мережковский. Вот как видел эту ситуацию Дм.Мережковский.
"Что такое <<бесноватость>>? Для научного знания - душевная болезнь. Могут ли ею заболевать не только отдельные люди, но и целые народы? Мы видим, что могут" /Дм.Мережковский. Царство Антихриста. Изд-во РХГИ, СПб, 2001, стр. 14/. И много позже о том же.
"Россия гибнущая, может быть, ближе к спасению,... распятая - ближе к воскресению"/Мережковский, стр. 558/.
Новый народ, новый этнос, советский народ, на взлёте его истории, действительно мало кто мог остановить.
"В этом страшная сила коммунизма-сатанизма, и слабость почти всех его противников: они просто не знают с кем борятся" /Мережковский, стр. 289/.
Ну и возвращаясь к теме войны.
"Рациональное оправдание войны какими бы то ни было интересами - нелепо и невозможно. Вот почему рационалисты и позитивисты бывают в принципе против войны, они обычно склоняются к пацифизму. Люди же религиозные легче принимают войну с её ужасами и не восстают принципиально против войны, хотя сознают её зло" /Бердяев, стр. 673/.
Об этом же, о религиозности гражданской войны, говорил и Дм. Мережковский. "...Советская <<политика>> – вовсе не политика, а <<религия>>; ...советское <<государство>> – вовсе не государство, а <<церковь>>" /Мережковский, стр. 288/.
И вот, в войне столкнулись две "церкви", две "религии": старая и новая, коммунистическая. И обе воевали ожесточённо, обе были непримиримы.
"Война вызывает трагический конфликт в душе христианина. Не добро и зло, не правда и ложь сталкиваются в этом конфликте, а два добра, две правды" /Бердяев, стр. 683/. Вот почему гражданские войны бывают такими жестокими. И еще об исполнителях войны.
"Не следует забывать, что на войну люди идут умирать, а не только убивать" /Бердяев, стр. 675/.
Именно это почему-то забывает Солженицын, когда живописует о военных преступлениях большевиков вообще, и среди них - евреев-большевиков, в частности.
Плохие, очень плохие евреи.
Категории типа "хорошее - плохое" лежат вне науки, а категории "хороший народ - плохой народ" - и вне литературы. Ибо какой писатель, по определению гуманист, возьмётся осудить, дать моральную оценку целому народу? Никакой. Это отмечал еще Дм. Мережковский: "Можно ли о каком бы то ни было народе сказать: весь добр или весь зол?" /Мережковский, стр. 411/, и отмечал, что ни в коем случае нельзя. Но не таков наш знаменитый писатель, автор "Двести лет вместе". Он решительно против "чистой науки", равно как и против "чистой литературы", как только речь заходит о евреях. Тут он совершенно непреклонен.
"ОДНАКО ПРИХОДИТСЯ КАЖДОМУ НАРОДУ МОРАЛЬНО ОТВЕЧАТЬ ЗА ВСЁ СВОЁ ПРОШЛОЕ - И ЗА ТО, КОТОРОЕ ПОЗОРНО. И КАК ОТВЕЧАТЬ? ПОПЫТКОЙ ОСМЫСЛИТЬ – ПОЧЕМУ ТАКОЕ БЫЛО ДОПУЩЕНО? В ЧЁМ ЗДЕСЬ НАША ОШИБКА? И ВОЗМОЖНО ЛИ ЭТО ОПЯТЬ?
В ЭТОМ-ТО ДУХЕ ЕВРЕЙСКОМУ НАРОДУ И СЛЕДУЕТ ОТВЕЧАТЬ И ЗА СВОИХ РЕВОЛЮЦИОННЫХ ГОЛОВОРЕЗОВ, И ЗА ГОТОВЫЕ ШЕРЕНГИ, ПОШЕДШИЕ К НИМ НА СЛУЖБУ. НЕ ПЕРЕД ДРУГИМИ НАРОДАМИ ОТВЕЧАТЬ, А ПЕРЕД СОБОЙ И ПЕРЕД СВОИМ СОЗНАНИЕМ, ПЕРЕД БОГОМ".
Вот и осудил целый народ наш новоявленный гуманист и требует от него покаяния.
"ОТВЕЧАТЬ, КАК ОТВЕЧАЕМ ЖЕ МЫ ЗА ЧЛЕНОВ СВОЕЙ СЕМЬИ".
А интересно, собирается ли отвечать Александр Исаевич за позорные деяния русского государства, скажем, перед чеченским народом? Сколько раз любимое им самодержавное государство и нелюбимое им советское и постсоветское государство расправлялось с Чечнёй? Три или четыре раза? А за разделы Польши - будем отвечать или нет?...
Дальше писатель бросает упрёк евреям современным, что они до сих пор не осудили, не открестились, от деятелей большевистской революции.
"НО РАЗМЫШЛЯТЬ О ЕВРЕЯХ-БОЛЬШЕВИКАХ - ЕВРЕЯМ БЫ ПЕРВЕЙ, ЧЕМ РУССКИМ. ЕВРЕЕВ ЭТОТ ОТРЕЗОК ИСТОРИИ ДОЛЖЕН БЫ ЗАТРАГИВАТЬ СИЛЬНО, И ПО СЕГОДНЯШНИЙ ДЕНЬ".
Пишущий эти строки не берётся отвечать "за всех евреев", как не берётся отвечать "за всех русских" и сам писатель. Мы можем говорить только о личной позиции человека и гражданина. Так вот, наша позиция такова.
Эти самые отдельные евреи-большевики, отщепенцы, как их обзывает Солженицын, действительно приняли активное участие в событиях тех лет, хотя их на это никто, никакой "подпольный сионистский съезд", не уполномочивал. Они пошли в революцию добровольно, в индивидуальном порядке, исключительно по собственной инициативе. А в органы советской власти её первых лет они были выбраны.
Солженицын ставит в упрёк евреям "сегодня", что много евреев "вчера" играли видную роль в становлении советской власти. Это похоже на историю о крупных, но дорогих, раках вчера, по сравнению с мелкими, но дешёвыми, раками сегодня...
"А МЕЖДУ ТЕМ - НЕСОМНЕННО, ЧТО ЭТИ ЕВРЕЙСКИЕ ОТЩЕПЕНЦЫ НЕСКОЛЬКО ЛЕТ ПРЯМО ВОЖДЕСТВОВАЛИ В БОЛЬШЕВИЗМЕ, ВОЗГЛАВИЛИ ВОЮЮЩУЮ КРАСНУЮ АРМИЮ /ТРОЦКИЙ/, ВЦИК /СВЕРДЛОВ/, ОБЕ СТОЛИЦЫ /ЗИНОВЬЕВ И КАМЕНЕВ/, КОМИНТЕРН /ЗИНОВЬЕВ/, ПРОФИНТЕРН /ДРИДЗО-ЛОЗОВСКИЙ/ И КОМСОМОЛ /ОСКАР РЫВКИН, ЗА НИМ ЛАЗАРЬ ШАЦКИН, ОН ЖЕ И ВО ГЛАВЕ КОММУНИСТИЧЕСКОГО ИНТЕРНАЦИОНАЛА МОЛОДЕЖИ".
Вы можете называть их отщепенцами, негодяями, или "пламенными революционерами", но факт остаётся фактом: они искренне участвовали в создании новой России, мощь которой получилась, в результате в том числе и их трудов, несравненно большей, чем России самодержавной, о которой наш знаменитый писатель проливает столько слёз. И если бы не они, эти самые "отщепенцы", ещё не известно, что получилось бы с Россией, какова была бы участь страны в случае победы белых. Имела бы "белая" Россия атомное оружие и спутники, владела бы базами по всему свету: на Кубе, во Вьетнаме, в Египте, в Анголе, держала бы под контролем почти полвека всю Восточную Европу? Ведь всё это было, было... И было как результат победы красных в революции и гражданской войне.
Пусть не сочтёт писатель это за упрек, но сам он - борец против советской России - сегодня должен видеть, чувствовать себя среди виновников исторического поражения России... И в том развале, в коем оказалась Россия после низвержения коммунистической власти, есть и его, Солженицына, весомый вклад! Вот вам и мораль, и нравственность, и "истинный патриотизм"...
Кстати, о евреях. Они тоже воевали, и воевали хорошо. Писатель приводит длинные списки евреев - командующих армиями, корпусами, дивизиями и т.д. Задумался ли при этом сам писатель, а за что, собственно, так хорошо воевали те евреи? За Германию? За Америку? За несуществующий ещё и в помине Израиль? Увы, нет. Они воевали за Россию, за ту самую новую Россию, будущий СССР, против которого впоследствии столько лет воевал своими сочинениями сам писатель.
Но на чьей стороне, собственно, воевало большинство евреев? Движимые классовыми интересами и общечеловеческой моралью, они оказались по обе стороны баррикад. Но белое движение принимало их в свои ряды очень неохотно, о чем нам подробно рассказал сам писатель. Зато их без ограничений принимала на службу новая, советская 'власть. Вот отрывок из воспоминаний В.В. Шульгина, монархиста, бышего члена Гос. думы, одного из организаторов белого движения. "Если бы в рядах Белого Движения оказалось бы столько евреев, сколько их было в <<революционной демократии>> или же в своё время - в <<конституционной демократии>>... /Но/ только ничтожная группа еврейства примкнула к Белым... Разве мы не знаем горькой трагедии отдельных евреев, поступивших в Добровольческую Армию? Над жизнью этих евреев-добровольцев висела такая же опасность от неприятельской пули, как и со стороны <<тыловых героев>>, по-своему решавших еврейский вопрос". То-есть, белое движение было сильно заражено антисемитскими настроениями. Но сам писатель, приведя эту цитату из Шульгина, далее делает неожиданный вывод.
"А ЭТО - ДАЛЬШЕ ВСЁ БОЛЕЕ ОБРЕКАЛО БЕЛУЮ АРМИЮ НА ОДИНОЧЕСТВО И ГИБЕЛЬ".
То-есть, надо понимать писателя так, что поражение белых в гражданской войне было целиком связано с их антисемитизмом?... Однако, смелый вывод... Разумеется, число евреев в белых армиях было неизмеримо меньше, чем у красных. И не столько по причине юдофобства у многих белых. Есть ещё и другое объяснение. И тут лучше всего предоставить слово самому А.И. Солженицыну.
"...ЕДВА ТОЛЬКО ГДЕ ПРОБИЛСЯ ПЕРВЫЙ РОСТОК ОТ БУДУЩЕГО МОГУЧЕГО СТВОЛА - УЖЕ ЕВРЕИ ВИДЯТ ЕГО, ХВАЛЯТ, ПРОРОЧАТ, ВЫСТРАИВАЮТ ЕМУ ЗАЩИТУ...".
Ну вот он сам и назвал вещи своими именами. Красная Армия, Советская власть – это и были те самые "первые ростки" от будущего "могучего ствола", коим предстояло стать впоследствии СССР. Стало быть, по Солженицыну, евреи это "предчувствовали". И писатель сам, где-то в глубине души, с ними согласен...
Красная Армия всех сильней!
Дальше писатель переходит на личности. В том смысле, что если бы не отдельные личности, может быть и вовсе не было бы никакой гражданской войны.
"НА ОБШИРНЫХ РАВНИНАХ РОССИИ ОН ВЁЛ КРОВОПРОЛИТНУЮ ВОЙНУ, НИСКОЛЬКО НЕ ЗАТРОНУТЫЙ НЕБЫВАЛЫМИ СТРАДАНИЯМИ ЖИТЕЛЕЙ ЭТОЙ СТРАНЫ, ЕЁ БОЛЯМИ, - ОН ПРОНОСИЛСЯ ВЫШЕ, ВЫШЕ ВСЕГО ЭТОГО, НА КРЫЛЬЯХ ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНОГО УПОЕНИЯ".
Это о ком так красиво? О Чингисхане? Об Илье Муромце? Нет, это о Троцком, организаторе Красной Армии, председателе Реввоенсовета Республики. Интересно получается. Троцкий - "нисколько не затронутый страданиями" людей. А Колчак? Деникин? Врангель? Унгерн? Батько Махно? Этого писатель замечать не хочет. Потому что белые генералы, атаманы, были русские, украинцы, татары, немцы - им всё простительно. А вот Троцкому - нет. Потому что - еврей! А если Фрунзе? Ведь он молдаванин? Нет, к нему претензий нет, он - свой...
Но всё же о Троцком: хочется спросить у Солженицына, знатока отечественной истории. Этот злодей Троцкий, он что, сам лично "вёл кровопролитную войну" на просторах родины чудесной? Он что, с Луны свалился, самозванец был, так сказать, Лжедмитрий Пятый? Откуда он вообще взялся, на нашу и вашу голову? Опять писатель проходит мимо этого обстоятельства - легитимности. А напрасно.
Новая власть назначила, уполномочила Троцкого создать новую армию вместо добровольческих отрядов Красной гвардии. Создать и возглавить. И он всего за год - так оценил его деятельность его непосредственный шеф - Ленин, - создал новую, не только победоносную, но и практически непобедимую Красную Армию. Хорошо это или плохо - не нам судить. Хорошодля красных, впоследствии советских, плохо для белых. А наш писатель очевидно причисляет себя - запоздало, однако- к белому лагерю. Это его право.
Но почему так по-разному сложились отношения с евреями у красных и белых? А потому, читаем мы между строк у нашего писателя, что красные были настолько беспринципны, что пошли на союз с самим сатаной - с евреями. А белые были настолько высокоморальны, что гневно и гордо отвергли предложение еврейской контрреволюции о совместной борьбе с большевизмом.
Писатель объясняет свою мысль подробно, рассказывая о спорах в большевистском руководстве вокруг брошюры М.Горького "О евреях", где буревестник революции отзывался оевреях "излишне хорошо". Брошюра, дескать, произвела обратный эффект, оказала негативное влияние на белую котрреволюцию. "ДА ДЛЯ БЕЛОЙ СТОРОНЫ - И СТАЛА, КОНЕЧНО: ДОСТОВЕРНОЕ СЛИЯНИЕ ОБРАЗОВ ЕВРЕЙСТВА И БОЛЬШЕВИЗМА".
Надо было бы М. Горькому помалкивать о евреях, а евреям - привычно "не высовываться", глядишь - и гражданской войны вовсе не было бы. Но не только Горький оказался виноват в том, что белые оказались сильно заражены антисемитизмом. Их противоеврейский настрой прямо проистекал из монархических убеждений. Вот что пишет об этом генерал Деникин. "Громадное большинство командного состава и офицерства было монархистами... Очень многие считали необходимым немедленное официальное признание в армии монархического лозунга... появились офицеры - агитаторы, склонявшие Добровольцев к участию в тайных организациях" /Деникин, стр. 361/.
Руководители белого движения сами лично не были склонны как к монархизму, так и к антисемитизму. Вот как высказывался на этот счёт сам генерал Корнилов: "...Ни на какую авантюру с Романовыми не пойду. ...Нам нужно довести Россию до Учредительного собрания, а там - пусть делают что хотят: я устранюсь и ничему препятствовать не буду"/цит. по: Деникин, стр. 209/. Сам Деникин полностью разделял эти же взгляды и по-своему пытался проводить их в своей "воспитательной" работе среди белогвардейцев: "Форма правления для меня вопрос второстепенный,... я считаю одинаково возможным честно служить России при монархии и при республике, лишь бы знать уверенно, что народ русский в массе желает той или другой власти" /Деникин, стр. 364/.
Но слишком мало что зависело от мнения и авторитета главнокомандующего. Ему, в армии, которая называлась Добровольческая, и поначалу состоявшей из добровольцев, приходилось выслушивать упрёки и прямые обвинения: "У Вас начальник штаба - социалист /о генерале Романовском, который всегда был против монархического принципа/, - все говорят"/цит. по: Деникин, стр. 371/. Этого "социалиста", генерала Романовского, потом, уже в Константинополе, застрелили eго "братья по оружию" монархисты.
Вообще, состав, настроение и моральный дух, царившие в рядах белых армий, не вдохновляли российское население на их серьезную поддержу, что с горечью отмечает и сам Деникин: "<<Всенародного ополчения>> не вышло... армия... таила... недостаток, приобретая классовый характер. .. Печать классового отбора легла на армию прочно и давала повод недоброжелателям возбуждать против неё в народной массе недоверие и опасения, противополагать её цели народным интересам" /Деникин, стр. 270/. Что и использовали активно в своей пропаганде большевики.
А между тем в населении районов, где проходили линии фронтов, господствовали совсем другие настроения. Деникин отмечает, что в крестьянской среде общее настроение было против офицеров, которые якобы хотят всё повернуть к старому, против кадетов - подозрительно хорошо одетых господ. В этом настроении "...Не было ни <<политики>>, ни <<Учредительного собрания>>, ни <<республики>>, ни <<царя>>" /Деникин, стр. 299/. То же самое настроение царило и в кругах казачества. "Идея монархизма была тогда крайне непопулярной в среде казачества" /Деникин, стр. 352/.
Одним словом, плохи дела были у белого движения со "всенародной поддержкой". А без неё - белые армии, получалось, воевали просто сами за себя. Естественно, низкий моральный дух, ощущение безысходности, прямиком вели белых бойцов к поиску виноватых. А они - виноватые -всегда под рукой и всегда одни и те же: евреи. Среди белых воинов евреев было очень мало. Вот и Солженицын подтверждает: "ОДНАКО ВОВСЕ НЕ ПОМОГАЛА И БЕЛАЯ АРМИЯ ТЕМ ЕВРЕЯМ, КОТОРЫЕ В НЕЁ ШЛИ... И В МОЛОДЕНЬКИХ БЕЛЫХ ОФИЦЕРАХ ИЗ ИНТЕЛЛИГЕНТСКИХ СЕМЕЙ – ТЕПЕРЬ, ВОПРЕКИ ВСЕЙ ИНТЕЛЛИГЕНТСКОЙ ТРАДИЦИИ, В КОТОРОЙ ОНИ БЫЛИ ВОСПИТАНЫ, – ВСПЫХНУЛИ АНТИЕВРЕЙСКИЕ НАСТРОЕНИЯ".
А что же русское крестьянство - потенциальная база любой "народной армии", на чьей оно, собственно, было стороне, кому симпатизировало? Есть ответ у писателя и на этот вопрос. Оно, русское крестьянство, было "плохое", несознательное, непатриотическое, антирусски настроенное, пытается объяснить нам писатель.
"НЕ УПУСТИМ И ПЕРВОНАЧАЛЬНУЮ, ГУБИТЕЛЬНУЮ ВОСПРИИМЧИВОСТЬ РУССКИХ КРЕСТЬЯН /ДАЛЕКО НЕ ВСЕХ, КОНЕЧНО/ К БОЛЬШЕВИСТСКОЙ ПРОПАГАНДЕ".
Не упустим, никак не упустим... Потому, дескать, так легко побеждали на полях войны красные армии, а не только по причине, так сказать, "изобилия" в их рядах еврейского элемента. Ну, уже лучше, понятней..
А.И. Деникин подробно анализирует причины успехов Красной армии и её окончательной победы. Главное он видит в переходе красных от политики полупартизанских отрядов к созданию регулярной армии /за то - спасибо Троцкому/, в привлечении "военных специалистов" - бывших офицеров и генералов старой армии в свои ряды. "Инертность, слабоволие, беспринципность, семья, <<профессиональная привычка>> создавали понемногу прочные офицерские кадры Красной армии, подымавшие на добровольцев братоубийственную руку" /Деникин, стр. 300/.
Но не только это толкало бывших офицеров и генералов царской армии на службу к красным. Многие действительно видели, чувствовали "глубинную правоту" новой Советской власти, предвидели в ней зарождение и расцвет новой, великой России, коей суждено было принять формы и цвета СССР. И, как патриоты, они шли воевать за эту новую Россию. "Как бы то ни было, Советская власть может гордиться тем искусством, с которым она поработила волю и мысль русского генералитета и офицерства, сделав их невольным, но покорным орудием своего укрепления" /Деникин, стр. 382/. Еще бывший белый генерал называет "отряды наёмников" - латышей, китайцев, пленных венгров и немцев, охотно служивших у красных, и общее безразличие и усталость российского населения: "Казалось тогда, что в толще народной слагается безразличное отношение к вопросу - кто победит: лишь бы скорее конец" /Деникин, стр.384/.
Интересно, что генерал Деникин, в отличие от писателя Солженицына – участник и свидетель этих трагических в русской истории событий, нигде не отмечает какой либо "особой" роли евреев в победах красных и в поражениях белых.
Пытается понять причины побед Красной армии и сам писатель. И дело, оказывается, совсем не в евреях - красных командирах и комиссарах, дело - в русских командирах и комиссарах.
"КОНЕЧНО, ГЛАВНУЮ БОЕВУЮ МАССУ КРАСНЫХ СОСТАВЛЯЛИ РУССКИЕ ЖЕ - ОДНИ ЗАГНАННЫЕ ТЕРРОРОМ РАССТРЕЛЬНЫХ МОБИЛИЗАЦИЙ, ДРУГИЕ В ОБЕЗУМЕЛОЙ ВЕРЕ, ЧТО ЗАВОЕВЫВАЮТ СЕБЕ СЧАСТЛИВОЕ БУДУЩЕЕ", - сокрушается писатель. Так сказать, евреи - евреями, а русские – русскими... И - удивляется: а могли бы красные победить вовсе без евреев? Тогда бы, глядишь, наш писатель мог бы и по-иному воспринять и революцию, и гражданскую войну, и вообще советскую власть, - главное, чтоб без евреев...
"А ПОЖАЛУЙ, ОБОШЛИСЬ БЫ ОНИ И БЕЗ ЕВРЕЕВ? ДА ВЕДЬ И СОТНИ И ТЫСЯЧИ — РУССКИХ ГЕНЕРАЛОВ И ОФИЦЕРОВ, ИЗ ИМПЕРАТОРСКОЙ АРМИИ, КТО СЛУЖИЛ В КРАСНОЙ АРМИИ БОЛЬШЕВИКАМ... И ПРИНЁС ИМ НЕИСЧИСЛИМУЮ ПОЛЬЗУ, МОЖЕТ БЫТЬ ДАЖЕ РЕШАЮЩИЙ ВКЛАД В ПОБЕДУ КРАСНЫХ". Что было, то действительно было. Генералы и офицеры старой армии тысячами служили у красных.
Опять погромы
Но вот о евреях генерал Деникин пишет, но только в связи с их погромами, со стороны подчинённой ему и плохо подчиняющейся его приказам Белой армии. "Много приказов написано было... осуждающих погромы и требующих решительных мер против них. Эти меры локализовали еврейские погромы, но не устранили их окончательно" /Деникин, стр. 529/.
Сообщает о погромах и Солженицын, пытаясь не столько осудить погромщиков, сколько "обелить" белую армию.
"НЕ ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ АРМИЯ НАЧАЛА ПОГРОМЫ - НО ОНА ИХ ПРОДОЛЖИЛА, ПИТАЯСЬ ЛОЖНЫМ УБЕЖДЕНИЕМ, ЧТО ВСЕ ЕВРЕИ - ЗА БОЛЬШЕВИКОВ".
И как же писатель оправдывает белых? Оказывается, через обвинение в том же самом красных.
"А МЕЖДУ ТЕМ И У КРАСНЫХ НОС БЫЛ ВЫМОЧЕН В ЕВРЕЙСКИХ ПОГРОМАХ - ДА И У НИХ-ТО РАНЬШЕ ВСЕХ". В том смысле, что погромы мирного населения всё-таки нехорошо было делать...
Дальше мы читаем, что у красных армий, оказывается, был и такой лозунг: "Бей жидов и буржуев!". Под ним Первая Конная Армия славно бежала после разгрома в Польше... Ну да, кто-то же должен быть виноватым в поражении. А евреи - опять под рукой...
Мои немецкие друзья очень удивились, узнав, что немецкое слово derPogrom исходит из русского языка: они-то думали, что это что-то из древнееврейского... Увы! "И что, при ваших погромах и книги на площадях сжигали?' - ужасались наивные и ныне цивилизованные немцы. Да уж, при "наших" погромах обходились как-то без сжигания книг... Тут уместно было бы сопоставить печальные итоги одного общегерманского погрома /"Хрустальная ночь"/, организованного нацистским государством в ночь с 9 на 10 ноября 1938 года, с погромами в России в годы гражданской войны. Так вот, в "Хрустальную ночь" в Германии погибло 92 еврея /С. Асиновский, Э. Иоффе. Евреи. По страницам истории. Минск, "Завигар", 1997, стр 241/, и этот день до сих пор отмечает вся Германия как день траура и памяти, причем на официальном уровне. В России же, в гражданскую войну погибло, по задокументированным данным, 54 тысячи евреев /священник Гусев-Оренбургский. Багровая книга. Погромы 1919-1920 г.г. на Украине. Нью-Йорк, "Ладога", 1983. Цит. по: Резник, стр. 389/. И - никаких дней памяти или скорби...
Кстати, сокрушаясь столь много опогромах, и говоря всё время о необходимости покаяния, не собирается ли наш великий писатель, пользуясь случаем, покаяться перед еврейским народом за те 54 тысячи безвинно загубленных еврейских душ?... Ведь можно не сомневаться, что погромщиками тогда выступили исключительно "лица славянской национальности", т.е. русские и украинцы. Но нет, такой мысли писателю как-то и в голову не приходило. Это же не русских бьют!... Когда бьют каких-то там евреев, писатель остаётся "отстранённо объективен" и даже "научно суховат"...
Вот он приводит в своей книге, так сказать, научно обоснованную "погромную статистику".Из неё следует, что за годы гражданской войны "состоялось" всего около 900 еврейских погромов, из них 8,5%, или 76-77 погромов, от рук Красной армии. Конница С.М. Будённого особенно отличалась "погромным интересом" к еврейским местечкам, что лишний раз подтверждает отсутствие какой бы то ни было связи между победами красных и участием евреев на той или иной стороне. Здесь можно скорее согласиться с оценкой Бердяева, который писал: "Гражданская война, социальная война классов, оказалась возможной, потому что в ней бушевала иррациональная стихия, её направляли звериные инстинкты" /Бердяев, стр. 677/. А "звериные инстинкты" позволяют убивать и грабить без различия пола, возраста, социального и национального происхождения. Вот почему в погромах оказались замешаны обе воюющие стороны - и белые, и красные. И ещё характерная черта всякой гражданской войны: частые переходы отдельных "борцов" и даже целых воинских соединений на сторону врага. И воюют они против вчерашних соратников также ожесточенно, как "вчера" против "сегодняшних". При этом, движимые фанатической страстью, они не могут объяснить сами себе, зачто, собственно, воюют. Этот конфликт в душе, это раздвоение, хорошо показано в старом кинофильме "Тихий Дон" по М.Шолохову. Там, в заключительных кадрах, главный герой донской казак Григорий Мелихов, до того успевший повоевать и на стороне белых, и на стороне красных, мучительно ищет ответ на вопрос - чего жеон всё- таки, хочет, за что борется. И отвечает сам себе в кадре примерно следующее: "Какая, собственно, разница, кого убивать - красных или белых? Главное - убивать за Россию! "... Вот он какой, оказывается, "истинный патриотизм"... Или, если угодно, "избыточная пассионарность"...
Экспорт революции
Интересно, что "красная опасность" осознавалась в Европе, да и в кругах русской эмиграции, именно как нашествие новых фанатичных азиатских варваров, своего рода новых гуннов. В этом осознании был свой резон: вся большевистская теория, идеология и практика базировались на идее "всемирной пролетарской революции", начало которой было положено в России, а дальше... Предполагалось, что трудящиеся массы стран Европы поднимутся на восстание против своих эксплуататоров, а Советская Россия им поможет... И красные армии уже действивтельно готовились к "походу на Запад" для "освобождения людей труда" в Европе, имея своей конечной целью установление Всемирной Республики Советов. И их прихода с ужасом ожидали наши просвещённые эмигранты.
"Съели Россию - съедят и Европу. Весь мир съедят. Вот для чего идут с востока на запад красные полчища. Не Троцкий ведёт их, а полководец иной - апокалипсический всадник на черном коне с чёрным знаменем - Голод... Вот в чем тайна красных <<побед>>, этих чудес дьявольских" /Мережковский, стр. 11/. И дальше он же, о Красной Армии. "Красная Армия в руках Ленина-Троцкого - нож в руках сумасшедшего... Европа спит, а Троцкий-Ленин крадётся к ней - вот-вот полоснёт по горлу тупым перочинным ножиком красной армии" /Мережковский, стр. 82/.
Наши писатели и философы - эмигранты совершенно правильно поняли смысл этих большевистских угроз Европе: речь шла о создании новой империи - "империи труда" под красным флагом и Интернационалом в качестве гимна. Об этой новой "красной империи" прямо предупреждал Н.Бердяев: -"На смену ему /империализму государств - С.Г./ идёт всемирный империалистический коммунизм" /Бердяев, стр. 541/. А всякая новая империя стремится к завоеваниям, неважно под какими лозунгами. И это тоже предвидел Н.Бердяев еще в 1918 году /в своей книге "Философия неравенства"/. Его пророчества мы видели вполне сбывшимися в виде долгие десятилетия длившегося существования "империи зла" - социалистического лагеря, ощетинившегося на весь остальной мир сотнями ядерных ракет.
"Империя всегда стремится быть всемирной империей. И по идее только и может быть одна, единая мировая империя... Такова чистая идея империи, это - идея всемирного объединения" /Бердяев, стр. 538/.
Разумеется, это была не первая "всемирная империя" в истории человечества и, надо думать, не последняя... Но её несомненные успехи объяснялись, с одной стороны - фанатизмом завоевателей, с другой стороны - моральной, и не только, поддержкой угнетённых слоёв завоёвываемых стран. И это было поистине новое религиозное единение - единение на почве осознания общих классовых интересов завоевателей - красных армий из России, и завоёвываемых - угнетенных и недовольных своим положением различных слоёв населения в странах Европы.
Эта новая религиозная вера - вера в коммунизм, рай на Земле, также была вовремя понята и оценена как главная опасность русскими мыслителями в эмиграции. Вот что писал об этом Дм. Мережковский. "...Русская революция - не только политика, но и религия, вот что труднее всего понять Европе... Русская революция так же абсолютна, как отрицаемое ею самодержавие... Русская революция - всемирная"/Мережковский, стр. 54-55/. И еще. "Русский коммунизм - <<церковь Антихриста>> - утверждает себя в Интернационале, как <<церковь вселенскую>>“ /Мережковский, стр. 310/. Так думали, понимали смысл происходящих событий современники этих событий, настоящие русские интеллигенты.
Но не так всё понимает наш современный писатель, автор "Двести лет вместе". Он, конечно, тоже что-то заметил, что русская революция стремится к "экспорту" за свои рубежи. Но как всегда опять споткнулся на евреях, мимо которых почему-то прошли и Николай Бердяев, и Дмитрий Мережковский. В отличие от них, наш писатель не теряет бдительности. Вот его наблюдения - спустя 80 лет! - за ходом большевистской экспансии в Европу.
"ДА КРАСНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ ПЕРЕТЕКАЛА НЕ ТОЛЬКО В ПОЛЬШУ, НО И - В ВЕНГРИЮ, НО И В ГЕРМАНИЮ" - болеет душой за польскую, венгерскую, немецкую самобытность и духовность наш автор. И ведь везде, везде замешаны евреи, везде они - против национальной духовности. Особенно жалко ему Баварии, вконец сгубленной местными большевиками-евреями.
"ВОССТАНИЕ В МЮНХЕНЕ БЫЛО ВОЗГЛАВЛЕНО ЕВРЕЕМ <<БОГЕМНОГО ВИДА>>- ТЕАТРАЛЬНЫМ КРИТИКОМ КУРТОМ ЭЙСНЕРОМ. ОН БЫЛ УБИТ, НО К ВЛАСТИ, В КОНСЕРВАТИВНО-КАТОЛИЧЕСКОЙ БАВАРИИ ПРИШЛО <<НОВОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО ЛЕВЫХ ИНТЕЛЛЕКТУАЛОВ-ЕВРЕЕВ, КОТОРОЕ ПРОВОЗГЛАСИЛО БАВАРСКУЮ СОВЕТСКУЮ РЕСПУБЛИКУ>>". Ну да, мы помним о недолгом существовании Баварской Советской Республики, в Москве в память о ней был, а может есть и по сей день, пивзавод "Красная Бавария". Смысл этих сожалений - евреи российские, равно как и их немецкие сподвижники, тоже евреи, везде стремились сокрушить национальную государственность под красным флагом большевизма. Но наш писатель не один в этой "глубокой озабоченности".
"Вчера мы пережили гибель всего, что было нам дорого, близко и свято. Вместо наших принцев германской крови, у власти - смертельные враги: евреи". А вот ещё одно сожаление:
"Но теперь я не мог больше, я - заплакал. Теперь всякое личное горе отступило на задний план перед великим горем нашего отечества... Для того ли приносились все эти неисчислимые жертвы, чтобы теперь кучка жалких преступников могла посягнуть на судьбы нашей страны". Авторы этих высказываний, как видим, тоже были озабочены "засилием" евреев в Баварии, да и в целом в Германии. Так что Солженицын тут оказался в кругу единомышленников. Но кто же эти "озабоченные патриоты"?
Первая цитата принадлежит Рудольфу фон Зеботтедорф. Это был основатель и руководитель Общества Туле в Мюнхене, общества, из среды которого вышло большинство видных нацистов. А вторая цитата принадлежит самому Адольфу Гитлеру... /цит. по: А.Первушин. Оккультные тайны НКВД и CС. СПб., "Нева"; М., "Олма-пресс", 2000, стр. 280-293/. Такая вот получается компания... Конечно, немецкие патриоты-государственники успешно преодолели тогда "засилие евреев" и вывели свою родину к сияющим /зияющим?/ высотам процветания: к новой мировой войне, к поражению в ней, к расчленению страны и потере многих земль.
Не на этот ли путь указывает нам теперь наш знаменитый писатель?...
Кстати, если уж мы теперь озаботились Германией, и "тлетворным влиянием" евреев на исторические судьбы немецкого народа. Где, спрашивается, "вековое спаивание немцев евреями"? Почему писатель, посвятив 100 страниц из 500 "спаиванию русских евреями" в книге первой, ничего не пишет о чём-то подобном в Германии в книге второй? Ведь по писательской теории, евреи везде одни и те же: спаиватели народов. Ведь немцы пили, пьют и будут пить пиво и другие напитки тоннами. Не нашлось материала? Или же это будет тема следующего "исследования"? Вот бы обрадовался Гитлер такому удачному аргументу, если бы вовремя смог прочесть двухтомник "Двести лет вместе"... Это вам несомнительные "Протоколы сионских мудрецов", на которые вынужден был, за неимением лучшего, опираться нацистский вождь. Это ведь книга самого великого Солженицына!... Впрочем, её прочли сегодняшние наследники фюрера и сделали соответствующие выводы... /см. Приложение 2. "Читая Солженицына по-немецки"/.
Материал статьи любезно предоставлен международным журналом EXRUS, а подписаться на рассылки, основанные на материалах журнала можно здесь.
.jpg)
