Выпуск 21 :: Психология общения. Руководство на каждый день

Дополнительную информацию можно прочитать, подписавшись на международный русскоязычный журнал EXRUS.EU

Вдохновение под арестом

Смотри на Кассия: он бледный и худой,

Он много думает, такой опасен!

В.Шекспир

Генриху Альтшулеру было 18 лет, когда он сделал самое главное открытие своей жизни. Другие люди делают изобретения, а он построил алгоритм получения изобретений. По его мнению, несмотря на творческий характер работы изобретателя и разнообразие изобретений, в их основе есть много общего. А именно, нужно ставить и давать ответы практически на одни и те же вопросы. А значит, можно резко повысить коэффициент полезного действия изобретателя, поставить процесс изобретения на конвейер. При этом открываются широчайшие перспективы для развития всех отраслей промышленности. Шел 1948 год, в стране кипела напряженная работа по восстановлению разрушенного войной народного хозяйства. Что делает советский человек, сделавший такое потрясающее открытие? Конечно же, он пишет письмо товарищу Сталину. Лучше ничего нельзя придумать! И Альтшулер отправил соответствующее письмо. А в результате... попал в поле зрения органов безопасности. И при очередном наборе в лагеря врагов народа должен был в следственном изоляторе давать показания о своей антисоветской деятельности. Тут ему и пришлось применить свою теорию на практике. Чтобы получить от подследственного нужные показания, его помещали в изолированную полутемную камеру и не давали спать. За этим следил охранник через специальное окошко в двери. Через несколько дней измученный бессонницей человек подписывал нужные показания, лишь бы ему дали хоть немного поспать. Однако день шел за днем, а этот заключенный категорически отказывался подписывать заранее приготовленное признание. Секрет раскрылся случайно, когда он покачнулся, и на пол упала бумажка. Оказывается, заключенный нарисовал на бумаге открытые глаза, прикрепил бумагу к лицу, и это давало ему возможность время от времени засыпать. Первая степень устрашения не дала результатов. Поскольку ее срок истек, согласно принятым в системе порядкам, к заключенному была применена вторая степень устрашения: его поместили в камеру к уголовникам. Когда же, через определенное время его потребовалось оттуда забрать, пришлось послать целое отделение солдат. Уголовники не хотели отпускать юношу, который так интересно рассказывал наизусть книги Майн Рида, Брет-Гарта и других авторов приключенческих романов. Поскольку и уголовники не «обломали» заключенного, его отправили в лагерные бараки. А там уже находились враги народа самой высокой квалификации: выдающиеся ученые, профессора, доктора наук и т.п. У них-то и прошел любознательный юноша «свои университеты», получая информацию из первых рук. После смерти вождя народов он был освобожден и смог наконец-то публиковать свои книги, в которых был раскрыт алгоритм решения изобретательских задач. Книги имели успех в Советском Союзе, а также в странах социалистического лагеря (опять лагерь!). Повсеместно открывались школы решения изобретательских задач: ведь это позволяло почти без затрат «двигать» технический прогресс, который к тому времени стал одним из приоритетов. Позднее для персональных компьютеров был разработан специальный программный продукт - прикладная программа «Изобретающая машина», которой может воспользоваться каждый желающий. Воистину, через тернии к звездам!

Выдающемуся авиаконструктору А.Н. Туполеву также пришлось «сходить в тюрьму». Причем это было сделано, так сказать, без отрыва от производства. Сталин обвинил Туполева в том, что тот продал Мессершмитту чертежи своего нового самолета, - а это один-два железнодорожных вагона! Несмотря на абсурдность обвинения, все конструкторское бюро Туполева было арестовано. Выглядело это так: на окна КБ поставили решетки, в помещении КБ разместили койки, поставили часовых и никого из помещения не выпускали. Контроль за режимом работы осуществляли специальные наблюдатели, впрочем, совершенно некомпетентные в смысле выполняемой работы. Так что работа продолжалась, и Туполеву предложили составить список людей, которых нужно было привлечь к работе. Туполев оказался в сложном положении: ведь включение людей в список означало их арест. Известно, что в числе требуемых специалистов был назван С.П. Королев, который в это время находился в лагерях на Колыме. Тем самым, его положение только улучшилось. Через некоторое время обвинения с Туполева были сняты. Когда Сталин умер, Королев горько сожалел о его смерти. Таковы парадоксы жизни.

Эпизод с Туполевым отнюдь не был исключением. Научные организации, функционировавшие в тюремном режиме, работали над решением самых разнообразных проблем. Эти организации назывались «шарашками». Одну из таких «шарашек» описал в своем «Круге первом» А.И. Солженицын. Ученые отдают свой интеллект за небольшие, строго нормированные улучшения в питании и незначительные послабления в режиме. Одному из заключенных удается напасть на перспективный способ решения проблемы, за это он пытается получить освобождение. Научная работа для настоящего ученого является потребностью, и он в любых условиях находит возможность ею заниматься. Даже если это общая камера в печально известной Бутырской тюрьме! Обратимся опять к Солженицыну:

«Ко мне подошел человек нестарый, ширококостный (но сильно исхудавший):

- Профессор Тимофеев-Ресовский, президент научно-технического общества 75-й камеры. Наше общество собирается ежедневно после утренней пайки около левого окна. Не могли бы вы нам сделать какое-нибудь научное сообщение? Какое именно?

После пайки собралось у левого окна НТО человек из десяти, я сделал сообщение и был принят в общество... Пустая папиросная пачка была моей доской, в руке - незаконный обломок грифеля.

Профессор Тимофеев- Ресовский был биолог, один из крупнейших генетиков современности. Э.Шредингер в известной брошюре «Что такое жизнь с точки зрения физика?» дважды цитировал Тимофеева-Ресовского, уже сидевшего. А он вот был перед нами и блистал сведениями изо всех возможных наук.» (А.И.Солженицын «Архипелаг Гулаг»).

Его история вкратце такова. В 1922 году немецкий ученый Фогт, создавший в Москве институт Мозга, попросил откомандировать с ним для постоянной работы двух способных молодых ученых, одним из которых был Тимофеев-Ресовский. Командировка не была ограничена временем. Они преуспели в науке. Когда в 1937 г. им велели вернуться, это оказалось для них невозможным - они не могли бросить ни логики своих работ, ни приборов, ни учеников. Так они стали невозвращенцами. В 1945г. советские войска вошли в северо-восточное предместье Берлина, где находился их институт. Тимофеев-Ресовский встретил их радостно: все решалось как нельзя лучше, теперь не надо было расставаться с институтом. Власти же распорядились все упаковать для отправки в Москву. Пораженный Тимофеев-Ресовский сказал, что это невозможно, установки налаживались годами. Тогда он и его напарник были арестованы и отправлены в Москву, где и получили соответствующие сроки.

Всю мощь системы пришлось испытать на себе и известному писателю М. Дудинцеву. Во время хрущевской оттепели он написал книгу «Не хлебом единым». В ней рассказывалось о положении советских изобретателей. Во всем мире изобретатель получает на свое изобретение патент - исключительное право на использование своего изобретения. Патент дает возможность изобретателю, как минимум, компенсировать свои моральные и материальные затраты. Иное дело в Стране Советов. Собственником изобретения здесь могло быть только государство, изобретатель же получал лишь авторское свидетельство, а иногда и довольно скромное материальное вознаграждение. Оттепель заканчивалась, системе нужно было ограничить свободу слова. В качестве мишени был избран Дудинцев. На встрече писателей с Хрущевым, выступающие один за другим вдруг стали критиковать Дудинцева, называя его произведение очернительским. Даже само название книги, представлявшее цитату из Библии, было вызовом для атеистического Советского государства. Для Дудинцева все это стало полной неожиданностью - ведь Главлит, т.е. цензура, пропустил книгу в печать. Сам Дудинцев рассказывал впоследствии, что, как только начались критические выступления, он почувствовал себя как бы в вакууме - сидящие рядом, и даже спереди и сзади мгновенно отодвинулись от него. Однако Дудинцев оказался «крепким орешком». Он отказался покаяться, был исключен из Союза писателей, потерял средства к существованию, и перебивался случайными заработками. Интересно, что, выслушивая критику в свой адрес на различных заседаниях, он собрал материалы для новой книги. Во время очередного потепления он опубликовал книгу «Белые одежды», в которой описал организованный системой в 1948 году разгром советской генетической науки, занимавшей в то время передовые позиции в мире.

Я, Николо Макиавелли...

Большое видится на расстоянии...

С.А. Есенин

Интересующийся. Вы были государственным деятелем, историком, поэтом. Ваше сочинение «Государь» считается настольной книгой политиков, т.е. тех, кто хочет достигнуть успеха в управлении людьми. Существует ли рецепт, как заполучить и удержать власть?

Макиавелли. Нет ничего удивительного в том, что, говоря о завоевании власти, о правителе, о государстве, я буду ссылаться на примеры величайших мужей. Люди обычно идут путями, проложенными другими и действуют, подражая какому-либо образцу. Но так как невозможно ни неуклонно следовать этими путями, ни сравняться в доблести с теми, кого мы избираем за образец, то человеку разумному надлежит подражать самым достойным, чтобы если не сравняться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духа.

И. Что играет решающую роль - случай, обстоятельства, или личные качества?

М. Моисей не убедил бы народ Израиля следовать за собой, дабы выйти из неволи, если бы не застал его в Египте в рабстве и в угнетении у египтян. Ромул не стал бы царем Рима и основателем государства, если бы не был по рождении брошен на произвол судьбы. Кир не достиг бы такого величия, если бы к тому времени персы не были озлоблены господством мидян, а мидяне расслаблены и изнежены от долгого мира. Итак, каждому из этих людей выпал счастливый случай, но только их выдающаяся доблесть позволила им раскрыть смысл случая, благодаря чему их отечества прославились и обрели счастье.

И. Правителям неизбежно приходится вводить новые порядки, прибегать к преобразованиям, что далеко не всегда популярно.

М. Им приходится вводить новые установления и порядки, без чего невозможно основать государство и обеспечить себе безопасность. А надо знать, что нет дела, коего устройство было бы труднее, ведение опаснее, а успех сомнительнее, нежели замена старых порядков новыми. Кто бы ни выступал с подобными начинаниями, его ожидает враждебность тех, кому выгоднее старые порядки и холодность тех, кому выгодны новые. Холодность же эта объясняется отчасти страхом перед противником, отчасти недоверчивостью людей, которые на самом деле не верят в новое, пока оно не закреплено продолжительным опытом. Когда приверженцы старого видят возможность действовать, они нападают с ожесточением, тогда как сторонники нового обороняются вяло, почему, опираясь на них, подвергаешь себя опасности.

И. Так, может быть, надо применить силу?

М. Чтобы основательно разобраться в этом деле, надо начать с того, самодостаточны ли такие преобразования или они зависят от поддержки со стороны. Иначе говоря, должны ли они для успеха своего начинания упрашивать или могут применить силу. В первом случае они обречены на провал, а во втором, то есть если они могут применить силу, им редко грозит неудача. Вот почему все вооруженные пророки побеждали, а безоружные гибли. В добавление к сказанному нужно сказать, что нрав людей непостоянен, и если обратить их в свою веру легко, то удержать в ней трудно. Поэтому надо быть готовым к тому, чтобы, когда вера в народе иссякнет, заставить его поверить силой. Моисей, Ромул и Кир, будь они безоружны, не могли бы добиться длительного соблюдения данных ими законов.

И. А когда цель достигнута?

М. Если цель достигнута, если правитель заслужил признание подданных и устранил завистников, то он на долгое время обретает могущество, покой, почести и счастье. К высоким примерам я хотел бы присовокупить пример более скромный, однако же, сопоставимый, и думаю, что его здесь достаточно. Я говорю о Героне Сиракузском. Из частного лица он стал царем Сиракуз, хотя судьба не одарила его ничем, кроме благоприятного случая: угнетаемые жители Сиракуз избрали его своим начальником, он же, благодаря своим заслугам сделался их государем. Еще до возвышения он отличался такой доблестью, что, по словам древнего автора, «для царствования ему не хватало лишь царства». Он упразднил старое ополчение и набрал новое, расторг старые союзы и заключил новые. А на таком фундаменте, как собственное войско и собственные союзники, он мог воздвигнуть любое здание. Так что ему великих трудов стоило завоевать власть и малых ее удержать.

И. Бывало, люди получали власть по стечению обстоятельств.

М. Тем, кто становится правителем милостью судьбы, а не благодаря доблести, легко приобрести власть, но трудно ее удержать. Как бы перелетев весь путь к цели, они сталкиваются с множеством трудностей впоследствии. Я говорю о тех, кому власть досталась за деньги. Так нередко бывало в Риме, где частные лица добивались провозглашения себя императорами, подкупая солдат. В этих случаях правители всецело зависят от воли и фортуны тех, кому обязаны властью, то есть от двух сил, крайне непостоянных и прихотливых. Удержаться же у власти они не могут и не умеют. Не умеют от того, что человеку без особых дарований и доблести, прожившему всю жизнь в скромном звании, негде научиться повелевать. Не могут от того, что не имеют союзников и надежной опоры. Эти, невесть откуда взявшиеся властители, как все в природе, что порождается и растет слишком скоро, не успевают пустить ни корней, ни ответвлений, почему гибнут от первой же непогоды. Только тот, кто обладает истинной доблестью, при внезапном возвышении сумеет не упустить того, что фортуна сама вложила ему в руки, то есть, сумеет, став правителем, заложить те основания, которые другие закладывали до того, как достигнуть власти.

И. Власть и жестокость идут рядом?

М. Жестокость жестокости рознь. Жестокость применена хорошо в тех случаях, если позволительно дурное называть хорошим, - когда ее проявляют сразу и по соображениям безопасности, не упорствуют в ней и по возможности обращают на благо подданных, и плохо применена в тех случаях, когда расправы совершаются редко, но со временем учащаются.

И. Всегда есть обиженные.

М. Тот, кто овладевает государством, должен предусмотреть все обиды, чтобы покончить с ними разом, а не возобновлять изо дня в день. Тогда люди понемногу успокоятся, и правитель сможет, делая им добро, постепенно завоевать их расположение. Кто поступит иначе, из робости или по другому умыслу, тот никогда уже не вложит меч в ножны и никогда не сможет опереться на своих подданных, не знающих покоя от новых и непрестанных обид. Так что обиды надо наносить разом: чем меньше их распробуют, тем меньше от них вреда. Благодеяния же полезно оказывать мало-помалу, чтобы их распробовали как можно лучше.

И. Какова должна быть линия поведения правителя?

М. Самое главное для него - вести себя с народом так, чтобы никакое событие - ни дурное, ни хорошее - не заставляло его изменить своего обращения с народом. Случись тяжелое время, зло делать поздно, а добро бесполезно, ибо его сочтут вынужденным и не воздадут за него благодарностью.

И. Что вы скажете о гражданском единовластии?

М. Оно учреждается либо знатью, либо народом, в зависимости от того, кому первому представится удобный случай. Знать, видя, что она не может противостоять народу, возвышает кого-нибудь из своих и провозглашает его правителем, чтобы за его спиной утолить свои вожделения. Так же и народ, видя, что не может сопротивляться знати, возвышает кого-нибудь одного, чтобы в его власти обрести для себя защиту.

И. Какой вариант лучше для правителя?

М. Тому, кто приходит к власти с помощью знати, труднее удерживать власть, чем тому, кого привел к власти народ. Если правитель окружен знатью, которая почитает себя ему равной, он не может ни приказывать, ни иметь независимый образ действий. Тогда как тот, кого привел к власти народ, правит один.

И. Можно ли реально удовлетворить требования и знати и народа?

М. Нельзя честно, не ущемляя других, удовлетворить притязания знати, но можно - требования народа. У народа более честная цель, чем у знати: знать желает угнетать народ, а народ не желает быть угнетенным. Сверх того, с враждебным народом ничего нельзя поделать, ибо он многочислен, а со знатью - можно, ибо она малочисленна. Народ, на худой конец, отвернется от правителя, тогда как знать, скорее всего, пойдет против него, ибо она дальновидней, хитрей, загодя ищет пути к спасению, заискивает перед теми, кто сильнее.

И. Как снискать популярность у народа?

М. Первый залог правителя - заручиться дружбой народа. Это нетрудно сделать, если взять народ под свою защиту. Люди же таковы, что, видя добро со стороны тех, от кого ждали зла, особенно привязываются к своим благодетелям. Заручиться же поддержкой народа можно разными способами, которых я обсуждать не стану, так как они меняются от случая к случаю и не могут быть подведены под какое-либо общее правило. Скажу лишь, что правителю подлежит быть в дружбе с народом, иначе в трудное время он будет свергнут.

И. Чтобы стать популярным, правитель должен быть щедрым?

М. Тратить можно либо свое, либо чужое. В первом случае полезна бережливость, во втором - как можно большая щедрость. Если ты ведешь войско, которое кормится добычей, грабежом, поборами и чужим добром, тебе необходимо быть щедрым, иначе за тобой не пойдут солдаты. Так поступали Кир, Цезарь и Александр, ибо, расточая чужое, ты прибавляешь себе славы, тогда как, расточая свое, ты себе только вредишь. Внутри же своего государства правитель оказывается щедрым по отношению к тем, у кого ничего не отнял, а таких большая часть, и скупым по отношению ко всем тем, кого мог бы обогатить, а таких единицы.

И. Что лучше: внушать любовь или страх?

М. Говорят, что лучше всего, когда боятся и любят одновременно. Однако любовь плохо уживается со страхом. Поэтому, если уж приходится выбирать, то надежнее выбрать страх, ибо он поддерживается угрозой наказания, которой пренебречь невозможно. Ибо о людях в целом можно сказать, что они неблагодарны и непостоянны, склонны к лицемерию и обману, их отпугивает опасность и влечет нажива. Пока ты делаешь им добро, они твои всей душой, но когда у тебя явится в них нужда, они тотчас от тебя отвернутся.

И. Может ли правитель быть честным?

М. Излишне говорить, сколь в правителе похвальна верность данному слову, прямодушие и неуклонная честность. Однако мы знаем по опыту, что великие дела удавались лишь тем, кто не старался держать данное слово и умел, кого нужно, обвести вокруг пальца. Такие правители преуспевали куда больше, чем те, кто ставил на честность.

И. Да, всегда есть враги...

М. С врагом можно бороться двумя способами: законами и силой. Первый способ присущ человеку, второй - зверю. Но так как первого всегда недостаточно, приходится прибегать ко второму. Отсюда следует, что правитель должен усвоить то, что заключено в природе и человека и зверя. Не это ли иносказательно внушают нам античные авторы, повествуя о том, как Ахилла и прочих героев древности отдавали на воспитание кентавру Хирону, дабы они приблизились к его мудрости? Какой иной смысл имеет выбор в наставники получеловека-полузверя, как не тот, что правитель должен совместить в себе обе эти природы, ибо одна без другой не имеет достаточной силы. Тот, кто подобен льву, может не заметить капкана. Всегда же в выигрыше оказывался тот, кто имеет лисью натуру.

И. Однако эту натуру надо уметь прикрыть?

М. Пусть тем, кто видит и слышит правителя, он предстанет как само милосердие, верность, прямодушие, человечность и особенно благочестие. Каждый знает, каков ты с виду, но немногим известно, каков ты на самом деле, и эти последние не посмеют оспорить мнение большинства, за спиной которого стоит государство. О действиях правителей, с которых в суде не спросишь, заключают по результату. Поэтому пусть они стараются сохранить власть и одержать победу. Какие бы средства для этого не употребить, их всегда сочтут достойными и одобрят. Один из нынешних государей, которого воздержусь называть, только и делает, что проповедует мир и верность, на самом деле же тому и другому злейший враг. Но если бы он последовал тому, что проповедует, то давно лишился бы либо могущества, либо государства.

И. Картина, которую вы рисуете, весьма сурова. Однако в позднейшее время были открыты системы, которые позволяют найти оптимальное решение. Я имею в виду разделение власти по функциональному признаку.

М. Никогда об этом не слышал. Впрочем, искренне желаю прогресса в столь сложном деле, как управление людьми.

Продолжение темы в следующем выпуске

Дополнительную информацию можно прочитать, подписавшись на международный русскоязычный журнал EXRUS.EU

ПОИСК НА САЙТЕ:

Рекомендуемые рассылки

Авторам

ПОИСК НА САЙТЕ:

Рекомендуемые рассылки

Читателю

Авторам